Военачальник хочет вечности

Когда волны экстаза стали немного утихать, она все еще была как в тумане. И лишь какая-то отдаленная часть ее сознания, почувствовала, как руки Роса оторвали ее от земли. Полностью обессиленная, не в состоянии до конца поверить в то, что только что произошло, она ощущала, как каждый нерв в ее теле, словно, горит огнем от пережитого наслаждения.

Как вдруг, все изменилось, и ее окутала тьма. Почувствовав внезапное головокружение, Мист, спустя какое-то мгновение, уже была в другом месте. В темном кабинете, отделанном панелями.

Рос отпустил ее, поставив на ноги. Но от его приказов и перемещения, она ощущала слабость во всем теле.

— Где я? — спросила она дрожащим голосом.

Рос держал Мист в кольце своих рук еще какое-то время, а затем, убедившись, что она уже может стоять и сама, отпустил ее и пересек комнату, подойдя к маленькому встроенному в стену сейфу. Открыв его, он забросил туда цепочку, закрыв следом дверцу. — Это Блэкмаунт, мой замок в Эстонии. И твой новый дом, Мист. — Сказал он.

Его слова повергли ее в шок. — Ты не можешь так просто удерживать меня здесь…

— Как выяснилось, я могу делать с тобой все, что захочу. Отныне ты будешь жить здесь. И я обещаю оказать тебе все то милосердие, которым ты удостоила меня.

Ее глаза округлились еще больше.

— Слушай меня внимательно. Это прочнейший сейф. И ты никогда. Слышишь? Никогда не прикоснешься к замку. Не попытаешься угадать комбинацию, или выудить ее у меня. Ты поняла? Отвечай!

— Д-да.

Он шагнул к Мист, и, схватив за руку, переместился вместе с ней в комнату, похожую на спальню — настоящее логово вампира — с кроватью, расположенной, как и предпочитали кровососы, в углу на полу. По ее телу пробежала дрожь, когда она поняла, что на этот раз, ее основательно поимели во всех известных смыслах.

* * *

— Раздевайся, — приказал Николай из душевой.

Ее шок быстро сменился злобой. И прежде чем подчиниться, она свирепо посмотрела в его сторону. Он продолжал мыться, оставаясь абсолютным равнодушным. А ведь для любого, наблюдать за тем, как она раздевается в ванной, окутанной паром, было подобно лицезрению чуда. А ему, похоже, все равно.

Рос продолжал стоять под потоком воды, ощущая, как исцеляется его тело. И скорость, с которой к нему возвращались силы, просто поражала. В прошлом, после такого удара, процесс залечивания ран занял бы несколько дней. Но вот он был уже почти в норме, и снова испытывал невыносимое желание взять Мист. На самом деле, боль — единственное, что удержало его от полного овладения ею в том дворике. Он представлял, с какой дикостью накинулся бы на нее, глубоко вонзаясь в ее плоть. Смотрел бы в ее глаза, горящие серебром от наслаждения, в то время как она извивалась бы в очередном оргазме. И теперь ничто не мешало ему осуществить желаемое.

Когда она, наконец, разделась, представ пред ним во всей своей ослепительной наготе, Рос не смог оторвать взгляда от ее полных грудей, образ которых непрерывно преследовал его все эти годы. А от треугольника золотисто-каштановых завитков у нее между ног у него потекли слюнки. Так что же заставить ее сделать? Перед ним было море возможностей. Приказать ей взять его в рот, и затем наблюдать сколько раз его член сможет подняться под ее язычком? Или заставить ее просить об этом, молить его о неистовом вторжении.

После стольких лет агонии, и вот, к нему в руки попадает эта цепочка. Ну, не подарок ли судьбы…

Если бы Рос имел чувство юмора, он бы даже посмеялся над этим.

И хотя он не понимал силы, заключенной в золотой нити, но точно знал, что она была абсолютна над Мист. И тратить время, размусоливая над ее происхождением, он точно не собирался. За последние столетия в его жизни произошло столько всего, что если бы он стал ломать голову над каждым новым открытием, у него бы попросту поехала крыша. Все просто. Это был лишь инструмент, в котором он нуждался. Ничего более.

Подумать только, а ведь он действительно хотел похоронить прошлое. Но сегодня он понял, что Валькирия была слишком дика и коварна, чтобы принять его в качестве своего мужа. Она лишь доказала, что настоящей была та Мист, которую он видел в своих снах. Но теперь, когда у него была эта цепочка, сможет ли он заставить ее быть послушной женой, как в жизни — так и в постели?

Ранее, когда она испытывала оргазм, он следил за ее малейшей реакцией. Помнил, как она терлась лицом о его плоть, изнывая от желания. Но там, в дворике, будучи скованным одеждой, и едва не лишившись жизненно важного органа, он не смог полностью воспользоваться ее слабостью. Но вот в душе…?

— Иди ко мне, Невеста.

Хотя ее лицо исказила маска отвращения, она подчинилась. — Ты продолжаешь называть меня так, но попросту не имеешь такого права. Я не давала своего согласия, поэтому считаю, что термин, который больше всего сюда подходит это, — «раба».

Он прищурил глаза, а затем, лишь схватив за тонкую талию, привлек ее к себе, подставив их тела потокам воды. — Это лишь семантика. Результат тот же. Ты забываешь, что я родом из того времени, когда мужчинам не требовалось согласия, чтобы взять то, что они хотели.