Военная фортуна

— Ну хорошо же, сэр! Очень хорошо, мистер… э-э… — протянул первый лейтенант, выходя из себя и одновременно становясь еще более суровым. — Тогда кровь ваша да падет на вашу голову.

— Какая еще кровь, хотел бы я знать? — пробормотал Стивен, возвращаясь к своим хрупким сокровищам. — Ох, беда, беда, забота! Эй, вы, черти безмозглые! Дуроломы!

Следующим, кто пришел отвлекать его от столь трудных дел, от бесплодных попыток закрепить ящики, сундуки и корзины с помощью веревок и при этом удержать в узде бестолковых помощников, был капитан Обри собственной персоной. Джек, однако, обратился сначала не к приятелю, а старшему из матросов.

— Как тебя зовут?

— Джеггерс, ваша честь. Из команды плотника, вахта правого борта.

— Прекрасно, Джеггерс. Отправляйся-ка со своими парнями на главную палубу. Передай моему старшине и стюарду, что они срочно нужны мне здесь.

— Есть, сэр.

Матросы молча потянулись наверх, похожие на захмелевших мышей-переростков — ни единого крика или возгласа не издали они, пока не скрылись из виду.

— Стивен, — сказал Джек, ловко подхватывая падающую корзинку и ставя ее на место. — У тебя, как я вижу, прямо катастрофа.

— Еще какая, — возопил тот. — С этими подлыми готами, пьяными гуннами… Я плакать готов от отчаяния… Так много надо еще сберечь, так много уже утрачено… Нет ли у тебя в кармане куска бечевки? А тут еще заявляется какой-то надоедливый малый и начинает бубнить, что я обязан отобедать с капитаном этой адской посудины! Я послал его куда подальше. Иди, говорю, подтягивай свои паруса.

«Адская посудина» рыскнула под ветер и самка морского слона заскользила к штирборту. Джек дождался, когда с наветра подойдет волна, вернул чучело назад, пропустил вокруг него веревку, завязал узел и сказал:

— Да, это был Уорнер, первый лейтенант. Стивен, есть нечто, о чем я обязан был сказать тебе раньше, и это касается флота. Приглашение капитана отклонять нельзя.

— Но почему, во имя всего святого? Приличия ради что ли?

— Неписанный закон службы требует этого. Приглашение капитана — почти что королевский приказ. Отказ последовать ему граничит с неповиновением долгу.

— Какая чепуха, Джек. По самой своей природе приглашение подразумевает допустимость, возможность его отклонить. Вам не более удастся убедить человека разделить с вами общество иначе как по доброй воле, по согласию, чем заставить женщину полюбить вас силой. Пленник — это не гость, опороченная шлюха — не жена, приглашение — не указ.

Джек отставил в сторону неписанный закон флота, хотя раньше это всегда срабатывало. В его распоряжении оставалось всего четыре минуты.

— Живее там! — гаркнул он в прямоугольник люка, затем понизил голос. — Если ты пойдешь, то окажешь мне личное одолжение. Йорк пригласил тебя исключительно из расположения к моей персоне. Если мы взамен выкажем пренебрежение к нему, это будет очень плохое начало плавания, и для меня и всех наших товарищей.

— Но Джек, — взмолился Стивен, жестом отчаяния указывая на пребывающую в хаосе коллекцию. Большинство экспонатов ездило, угрожая совершить смертельный кульбит. — Как могу я бросить все это?

— Бонден и Киллик вот-вот будут здесь, оба трезвые и достаточным запасом бечевки. А как только обед будет окончен, в твоем распоряжении окажутся и остальные «леопардовцы». Прошу, Стивен, побудь немного хорошим парнем.

— Ну ладно, — протянул тот, бросая тоскливый взгляд на оставляемые сокровища. — Иду. Но учти, братец, я делаю это исключительно ради уважения к тебе. Сам я гроша ломаного не дам ни за эти ваши неписанные тирании и угнетения, ни за местное царское величество.

— Бонден, Киллик! — крикнул Джек.

Оба явились как по волшебству. Киллик, принес то, что еще сохранилось от мундира доктора Мэтьюрина, свежую сорочку и гребень. На нижней палубе точно знали, что происходит: нализавшийся в стельку хирург «Леопарда» отказался от капитанского приглашения. Ходили упорные слухи, что доктора закуют по приказу Уорнера в кандалы, разожмут рот гандшпугом и вобьют обед в глотку, хочет он того или нет. После чего поместят под строгий арест, запретив выходить из каюты до конца плавания, а когда «Ля Флеш» придет в Помпей, отдадут под трибунал. Поэтому матросов ждало нечто вроде разочарования, когда этот самый преступник за минуту до назначенного срока появился следом за своим капитаном на палубе, при полном параде и ни в одном глазу.

— Ты будешь вежлив? — шепнул Джек на ухо другу у входа в каюту.

Неопределенный звук, сорвавшийся с губ Стивена вовсе его не успокоил, но несколько мгновений спустя, видя как Мэтьюрин отвесил элегантный поклон и бросил обходительное «к вашим услугам, сэр», он позволил себе расслабиться. Как ни крути, Стивен, хоть и страшный профан в делах мореходных, был человеком из общества. Джеку пришлось наблюдать, как на одной вечеринке его приятель расхаживал словно у себя дома, и на удивление многие из приглашенных были хорошо знакомы и даже ласковы с ним, причем иные даже весьма.