Военная история Древнего Египта Том I. Возникновение и развитие завоевательной политики до эпохи крупных войн XVI-XV вв. до х.э.

Одурманенные запахом крови и угаром войны, подпавшие вольно или невольно под влияние фашистской пропаганды, подкупленные или пресмыкающиеся перед фашистским «начальством» эпигоны германской исторической науки, жалкие последыши и явные «лжеисторики» — фальсификаторы на все лады превозносили войну, как главный фактор, организующий человеческое общество, вернее, попросту пропагандировали ничем не прикрытый, самый циничный и откровенный грабеж в международных масштабах. Поэтому все эти писаки всячески пытались так или иначе оправдать и обосновать захватнические войны, в особенности наиболее грабительские и наиболее жестокие войны эпохи древневосточных рабовладельческих деспотий. Так, например, Эрбт в таких словах пытался оправдать и исторически обосновать явно захватнические войны древнеаккадского царя Саргона и его преемников, так называемых Саргонидов:

«Всю территорию он (Саргон. В. А.) занимает и устанавливает в ней единообразный порядок...

Завоевательные походы Саргонидов представляются нам в качестве величественных нашествий правителей и их воинов; их как-будто бы внезапно осенило откровение (Offenbarung). Божество ниспослало этим жителям пустынь знамение, ставшее побудительной [4] силой, чтобы через них совершить свою миссию в мире. Даже в более поздние времена сохраняли это знамение, чтобы при их новом возможном появлении снова быть во всеоружии» (W. Erbt, Weltgeschichte auf rassischer Grundlage, Lpz., 1934, S. 27).

Историческая наивность попыток фашистских лжеученых обосновать необходимость этих захватнических войн не требует пояснений. По их мнению, война необходима, ибо она таинственным образом «оплодотворяет культуры и народы», ибо она не менее таинственным образом «возвещается свыше» таинственным голосом «откровения или судьбы, божества или трагического героя». Наконец, когда эти аргументы иссякали, фашистские писаки прибегали к самому элементарному аргументу, который специалист по логике может сравнить с палочным ударом, с ударом обухом по голове. Почему война необходима? — спрашивает фашистский писака. И тут же сам себе отвечает самым упрощенным способом. Она необходима, так как она необходима. Появилось даже специальное словечко «жизненная необходимость», которым объяснялся всякий грабительский захват «жизненного пространства». Так, тот же самый Эрбт говорил о завоевательных походах персидских царей:

«Теперь начали персы свое победное шествие по Передней Азии; полностью проявилось стремление к расширению. Это не могло быть планом или внушением одного человека, но должно было в то же время быть выражением того настроения, которое владело его людьми. Беспокойство, жертва, а также то возвышенное чувство, которое подготавливает военные походы, было для них жизненной необходимостью» (там же, стр. 45).

Марксистско-ленинская историческая наука, основанная на тщательном, глубоком и объективном анализе исторических источников и событий, вскрывает всю лживость и всю беспримерную фальсифицированность этих утверждений фашистских писак. Еще Энгельс в своем классическом труде «Происхождение семьи, частной собственности и государства» с поразительной четкостью вскрыл захватнический, грабительский, разбойничий характер древнейших завоевательных войн и их классовую природу, тех древнейших захватнических войн, которые возникли в тесной органической связи с процессом образования древнейшего рабовладельческого государства, в эпоху возникновения древнейшего классового общества.

«Союз родственных племен становится повсюду необходимостью, а вскоре становится необходимым даже и слияние их и тем самым слияние отдельных территорий племен в одну общую территорию всего народа. Военачальник народа — rex, basileus, thiudans — становится необходимым, постоянным должностным лицом. Появляется народное собрание там, где его еще не существовало. Военачальник, совет, народное собрание образуют органы развивающейся из родового строя военной демократии. Военной потому, что, война и организация для войны становятся теперь регулярными функциями народной жизни. Богатства соседей возбуждают жадность народов, у которых приобретение богатства оказывается уже одной из [5] важнейших жизненных целей (буквально: einer der ersten Lebenszwecke). Они варвары: грабеж им кажется более легким и даже более почетным, чем созидательный труд (Erarbeiten). Война, которую раньше вели только для того, чтобы отомстить за нападения, или для того, чтобы расширить территорию, ставшую недостаточной, ведется теперь только ради грабежа, становится постоянным промыслом. Недаром высятся грозные стены вокруг новых укрепленных городов: в их рвах зияет могила родового строя, а их башни упираются уже в цивилизацию (ihre Tuerme ragen bereits hinein in die Zivilisation).