Военная история русской Смуты начала XVII века

Суть событий января-февраля 1611 г. заключается в том, что прямые обязанности временного боярского правительства (ввиду явной королевской «неправды») решили выполнить сами «миры», сообщества служилых и посадских людей в городах и уездах. «Варварский народ» не стал рабски слушать боярских указов из Москвы, на что рассчитывал Сигизмунд III: в считанные дни города договорились о совместных действиях, привычным уже образом собрали и снабдили ратных людей и двинули их в поход. Речь теперь шла не о победе сторонников какого-либо царя — война приобретала освободительный характер, вид всенародного восстания во имя защиты истинной веры и спасения православного государства. Итак, к Москве двинулись следующие рати: «рязанские городы и Сивера» с П. П. Ляпуновым из Коломны; бывшие под данные «Дмитрия Ивановича», в том числе и казаки Заруцкого, из Калуги, а из Шацка — полковник-поляк Иван Кернозицкий с мордвой, черемисами, темниковскими и алаторскими служилыми людьми и татарами; из Мурома с воеводой кн. В. Ф. Литвиновым-Мосальским — «муромцы с окольными городы»; из Суздаля и Владимира воевода А. Измайлов с ратными людьми и атаман А. 3. Просовецкий с «волжскими казаками» и черкасами; из Романова, кроме русских людей, местные мурзы и татары; из Нижнего Новгорода — «понизовые люди» (в том числе поместные немцы и литва) с кн. А. А. Репниным; из Костромы, Галича и Ярославля — дворяне с «черными людьми». Таким образом, в ополчение вошли и остатки прежних служилых разрядов русского войска (дворяне и дети боярские, служилые иноземцы и татары, стрельцы и «посоха»), и многочисленные станицы «вольных казаков», и пришлые казачьи отряды с Дона, Волги и Запорожья; общий порыв захватил даже некоторых поляков, остававшихся в России еще со времен Первого самозванца.

Пестрота состава отразилась и на образе действий подходящих к Москве ратей. «Тушинцы», особенно казаки, обычно бились «огненным боем» под прикрытием подвижного обоза: конница их не могла тягаться с польскими латниками; Ляпунов также выступил из Серпухова с «гуляй-городом», но «черные люди» его войска в массовом порядке вооружились и длинными пиками; такое же оружие, пользоваться которым ратники научились еще в войске Скопина-Шуйского, имелось и в поволжских полках. Но, главное, к московским стенам двинулась многочисленная пехота с «огненным боем» и артиллерией, что должно было дать ополчению превосходство в уличных боях над кавалерийским, по преимуществу польским гарнизоном столицы.

8.3. Московское восстание 19 марта 1611 г

Еще до подхода полков в Москву тайно проникло некоторое количество ратных людей и воевод, в том числе кн. Д. М. Пожарский, для подготовки восстания. К обороне готовился и Гонсевский: в качестве головы Стрелецкого приказа он заранее разослал из столицы по разным городам стрельцов, а затем приказал ставить пушки на ворота и стены Москвы. В Страстной вторник 19 марта 1611 г., когда обстановка была уже накалена до предела, ссора солдат с извозчиками на рынке в Китай-городе привела к кровопролитию и вызвала всеобщее восстание. Конные шляхтичи оказались бессильны в уличных боях, однако «немецкие» мушкетеры полковника Борковского (бывшие солдаты Делагарди, перешедшие к полякам при Клушине) с большим успехом атаковали плохо обученных и вооруженных горожан. Особенно упорно сопротивлялись кн. Пожарский на Лубянке и Сретенке, стрелецкие слободы у Тверских ворот и в Замоскворечье и И. М. Бутурлин у Яузских ворот. На следующий день поляки, по совету верного Сигизмунду боярина М. Г. Салтыкова, зажгли деревянные строения Москвы, и пожар заставил повстанцев отступить. Огонь уничтожил Замоскворечье, Белый город и вообще почти всю столицу. Восстание было подавлено буквально накануне подхода ополченцев.

8.4. Блокада польского гарнизона Москвы земскими ратями

Уже во вторник, узнав о случившемся, власти Троице-Сергиева монастыря в лице архимандрита Дионисия послали отряд к Москве и воззвали о скорейшем походе Ляпунову и иным воеводам. В среду И. В. Плещеев с передовым полком рязанцев попытался соединиться с москвичами, но был атакован подоспевшей от Можайска польской конницей Струся и отступил, бросив щиты «гуляй-города» и сотни копий. Еще через два дня врагу столь же успешно удалось отразить натиск отрядов Просовецкого из-под Суздаля. Однако, когда в Светлый понедельник (25 марта) под прикрытием сомкнутых «гуляй-городов» подошла вся объединенная рать Земского ополчения (более 10 тыс. человек), отбитые огнем польские латники были вынуждены «сесть в осаду» за стенами Белого города.