Военная хитрость

Советский командарм рассудил по-иному. Как выяснилось, местные жители проходили через болото в мокроступах — своеобразных лыжах, сплетенных из лозы. Тогда и было принято смелое и оригинальное решение — главный удар по вражеской обороне нанести через болото.

Для прохождения машин и танков решили скрытно проложить деревянную дорогу — гать. На расстоянии двух с половиной метров друг от друга прямо в болото укладывались толстые шестиметровые бревна-поперечины. На эти поперечины, на три точки опоры, укладывались прогоны — деревья несколько меньшей толщины. В завершение прогоны закреплялись колесоотбойными брусьями.

Заготавливать бревна для переправы приходилось на значительном удалении от места прокладывания гати, причем в разных местах. Делалось это для того, чтобы противник не слышал стука топоров и чтобы большие вырубки-плешины не привлекали внимание его воздушной разведки. Работы по прокладке гати выполнялись саперным батальоном дивизии, выделенным ему в помощь стрелковым батальоном и сотней повозочных, собранных со всех частей.

Благодаря предельной осторожности, искусной маскировке, высочайшей дисциплине прокладка гати была завершена в полной тайне от врага. В болото на 928 метров дороги было уложено более 1,5 кубометров леса, т.е. перенесено на собственных плечах свыше 1200 тонн грузов. Оставалось скрепить бревна гати металлическими скобами; эту работу решили выполнить с началом артподготовки.

Прокладка гати была завершена ночью 23 июня, а в 7 часов утра 24-го началось наступление.

Удар советских войск с этого направления явился для врага полной неожиданностью. Его оборона была прорвана на 8 км по фронту и до 12 км в глубину.

Военная хитрость в годы Великой Отечественной войны применялась и в тактическом звене, решая задачи по введению противника в заблуждение относительно истинных намерений войск и скрытности подготовки их к боевым действиям в целях достижения победы в бою с наименьшей затратой сил, средств и времени.

Опыт свидетельствует, что важнейшим фактором обеспечения скрытности подготовки боевых действий была хорошо продуманная организаторская работа командиров и штабов, чтобы не допустить утечки информации. В частности: в соединениях и частях запрещалось отдавать какие-либо письменные распоряжения относительно подготовки к боевым действиям; задачи до непосредственных исполнителей доводились устно и только в части, их касающейся; документы отрабатывались, как правило, самые необходимые и в одном экземпляре; писали их от руки начальник штаба или начальник оперативного отделения и оставляли в штабе. Как исключение, отдельные документы направлялись в подчиненные штабы с офицерами при усиленной охране, и прочесть их имели право только те, кому они адресовались. Часто эти документы разрабатывались под видом учебных (так оформлялись, например, боевые документы полков в 318-й горнострелковой дивизии генерал-майора А. А. Гречкина перед наступлением на Новороссийск осенью 1942 года).

Характерным примером скрытности подготовки к наступлению является участие 320-й стрелковой дивизии под командованием полковника А. Н. Зажигалова в контрударе 63-й армии Сталинградского фронта в направлении на хутор Перелазовский в августе 1942 года. Создание ударной группировки, развертывание артиллерии, подготовка и форсирование Дона проводилось только ночью. Все переговоры, в том числе и телефонные, связанные с предстоящими боевыми действиями, были запрещены. Нанесение контрудара планировалось на рассвете без артиллерийской подготовки. В результате начало наступления оказалось для противника неожиданным, и он смог организовать сопротивление только после того, как части дивизии вклинились в его оборону на 200–400 метров.

В частях многих дивизий принимались меры по сохранению тайны личным составом подразделений связи. Например, в 90-й стрелковой дивизии генерал-майора Н. Г. Лященко в период подготовки Восточно-Прусской операции в январе 1945 года всем радистам прибывающих на передовую частей и подразделений до начала боя запрещалось работать на передачу, многие радиостанции опечатывались. Категорически воспрещались телефонные переговоры, касающиеся подготовки наступления; нарушители правил переговоров привлекались к строгой ответственности.

Зачастую в целях обеспечения скрытности подготовки исходного района для наступления приходилось отказываться от инженерных работ по отрывке ходов сообщения и траншей, необходимых для сближения с обороной противника.

Так было, например, в январе 1944 года при подготовке наступления в районе Бобруйска частями 307-й стрелковой дивизии генерал-майора М. А. Еншина.