Военная хроника 1944-1945

Воды в Шпрее не так уж много. Но пускать танки, не зная рельефа дна, рискованно. И тогда двое из разведчиков сбрасывают с себя одежду, берут в руки по палке и входят в воду, даже на вид – ледяную. Придерживаясь ряби, как признака малой глубины, они продвигаются к северному берегу. Вода, вначале доходившая до колен, вскоре достигла пояса и все продолжала подниматься. Но вот, когда до противоположной стороны было еще далеко, разведчики стали подниматься над быстро скользящей водой.

Они сошлись, о чем-то переговорили и подали знак рукой, что дальше глубин нет.

Осторожно пройдя наиболее глубокие места, танки набирают скорость и с ходу вырываются на обрывистый берег, осыпая гальку и песок.

И тогда он ожил, этот казавшийся необитаемым берег. Затявкали пушки. Рассыпалась пулеметная и автоматная трескотня.

Одна из вырвавшихся вперед тридцатьчетверок как-то накренилась набок, завертелась на месте вокруг оси, будто собака, пытающаяся достать собственный хвост. Изо всех отверстий: сквозь жалюзи, башенные люки и даже люк водителя – повалил густой масляный дым. Трое из экипажа – четвертый был мертв – выбравшись через аварийный, донный люк, бежали к реке. Один с трудом волочил ногу, товарищи поддерживали его, подхватив под руки. На нем уже дымилась одежда, и друзья, стараясь не задерживаться, отрывали клочья дымящейся материи, бросали их,  отмечая свой путь дымящимися штрихами.

Раненый безропотно подчинялся ведущим, руки его закрывали лицо. Сквозь пальцы пробивались желтые обгоревшие волосы.

Попав под неожиданный удар, танки отступили под прикрытие обрывистого берега. Стоявшие на правом берегу самоходки, подошедшие легкие пушки и еще не переправившиеся танки открыли беглый огонь. Все разворачивалось в стремительном темпе. Только что пустынный берег теперь был наполнен грохотом и скрежетом железа, взрывами. На фоне всех этих звуков голоса людей, создавших всю эту какофонию, были еле слышны, слабы.

Получив такую огневую поддержку, перешедшие на левый берег танки оправились, рассредоточились, в новых местах взлетели над кручей берега и ринулись в атаку.

Очень стремительна современная танковая атака. Но когда в бой идут тридцатьчетверки, трудно с чем-нибудь сравнить их быстроту и маневренность. Эти моментальные броски, резкая смена направления движения создавали впечатление, что перед вами умное, с отличной реакцией на раздражители, существо.

Заслон, оставленный немцами для прикрытия реки, был все-таки слабым. Поэтому сила удара передового отряда танков оказалась достаточной, чтобы сломить сопротивление засевших в окопах деморализованных солдат противника.

В образовавшийся прорыв устремлялись все новые танковые группы, переправлявшаяся на подсобных средствах пехота мотострелкового батальона закреплялась, осваивая новые рубежи.

На реке кипела работа – саперы строили мост, пока еще слабенький, временный, но уже способный удержать на своих плечах поток пехоты и одиночные автомобили. Но уже строится мост, который выдержит и танки.

Отступающие части противника вызвали для уничтожения переправы авиацию.

Над рекой, над мостом появляется девятка «Юнкерсов». Не выстраиваясь по кругу, они сбрасывают бомбы. При первом же сигнале водители торопливо рассредоточивают машины. Но несколько бомб все-таки достигают цели: вспыхивает машина с каким-то имуществом, одна из бомб падает совсем близко от машин связи. «Студебеккер», на котором была смонтирована РБС, странно покачнувшись, падает на бок. Это чудо автотехники, так уверенно стоявшее своими широко поставленными колесами на земле, лежало беспомощным, обнажив скрываемые от постороннего взгляда рычаги своего железного живота.

Слышится стон раненых. Протяжно, на высокой ноте кричит солдат с развороченным осколком низом живота. Над ним, встав на одно колено, склонилась Галя и еще какой-то незнакомый санитар-мужчина. Они, не обращая внимания на ревущие в небе самолеты, впихивают вываливающиеся внутренности, подхватывая их окровавленными руками.

Зачем? Ведь ясно, что жить ему осталось считанные часы. А они, здоровые нужные люди, могут зря погибнуть возле него. Знал про такое положение и раненый и боялся, что его могут бросить. Поэтому вой иногда прекращался и заменялся полукриком, полушепотом: «Сестричка, не бросай! ».

Несколько машин столкнулись друг с другом. На подъезде к мосту образовалась пробка. Это остановило движение через реку. Полилась крепкая солдатская брань. Но самолеты не смогли воспользоваться создавшейся обстановкой: из-за тучи выпадает пара «Лавочкиных» и врезывается в строй бомбардировщиков. Вразнобой прижимаясь к земле, самолеты исчезают, сбрасывая бесцельно неизрасходованный боезапас.

– Это тебе не конец сорок первого и не начало сорок второго, – проговаривает свою любимую присказку, вылезая из окопа и потягиваясь, Митя Сычев.

Для установления порядка на переправе был оставлен майор из штаба бригады. Нас придали ему, чтобы поддерживать связь с бригадой и корпусом.