Военная контрразведка. Эпизоды борьбы

Збраилов засмеялся и ответил, что ничего не будет, т. к. Виктор Семенович и сам сильно нервничал, а потому такие «детали» не замечаются, когда достигается победа. Абакумов и Збраилов часто присутствовали при задержании особо опасных преступников.

— Ну, и были какие-то последствия за ругань вашему сотруднику?

— Естественно, никаких. Для оперативника Абакумова это были всего лишь издержки сложного чекистского производства.

И действительно это так…

Автору, как оперативнику, такие факты известны, когда у чекиста, идущего по следу преступника, сдавали нервы, но холодный ум приказывал ему — держись!

Помнится, на одного из больших начальников, неожиданно приехавшего ради праздного интереса в район наблюдения за объектом разработки, мой подчиненный, не узнав его, «вежливо» шепнул:

— Какого х…уставился, а ну-ка слинял отсюда.

Этот проступок разбирался на служебном совещании, а потом и на партийном собрании. Как видит читатель, Абакумов до этого срама не опустился.

— Анна Кузьминична, а были ли курьезные случаи в вашей многолетней практике при установках личностей?

— В 1943 г. стал создаваться «ядерный проект». Занимался им институт, который тогда именовался «Лабораторией № 2» Академии наук СССР. Он находился на территории Щукинского военного городка. Ныне это институт им. Курчатова. Вскоре там был установлен атомный реактор. Многие из жителей городка стали устраиваться туда на работу, и я каждый день здесь бывала, делала «установки» на желающих работать на этом объекте. Одна из женщин, к которой я пришла побеседовать, — она работала горничной в гостинице на территории военного городка — заподозрила меня… в шпионаже.

Стала расспрашивать, как меня найти, если она еще что-то о ком-то вспомнит. Я ей рассказала и обещала прийти на следующий день. После моего ухода «бдительная советская гражданка» побежала в уголовный розыск местного отделения милиции, поведала о нашем разговоре, и там сказали, чтобы она сразу же сообщила о моем появлении. А я, возвратившись в отдел и рассказав о беседе с этой женщиной, решила вновь к ней зайти, чтобы закрепить наше знакомство, т. к. получила от нее информацию о многих интересных нам ее соседях по дому.

На следующий день я позвонила в дверь ее квартиры, и она, увидев меня, растерялась:

— Это вы?

Я засмеялась и сказала» что я же обещала зайти. Но тут к ней пришла соседка по квартире» осталась в комнате со мной»

а та стала кому-то звонить по телефону. Я хорошо видела это, т. к. аппарат стоял в коридоре. Быстро переговорив, женщина вернулась в комнату и стала рассказывать, что она вчера разыскивала меня в комендатуре военного городка, расспрашивала всех обо мне, но по ее описанию никто такую не знал и не видел. Оказывается, она описала меня девочкой лет семнадцати. И потому, конечно, работники комендатуры меня не признали.

Сидим, беседуем…

Вдруг раздается звонок, входит начальник местного уголовного розыска с двумя милиционерами. Проверили документы и повели меня в отделение милиции, которое находилось на территории городка. Ведут «преступницу», а многие жители городка меня знали, стали здороваться. Удивило это «сыскаря».

Начальник угрозыска, майор по званию, спрашивает:

— Кто же ты есть на самом деле?

Молчу.

Привели меня к начальнику отделения милиции, он задает мне тот же вопрос. Ему я ответила, что сотрудник МУРа. Несколько часов продержали меня с командами: «входите», «выходите», «подумайте»…

Мое муровское удостоверение начальник отделения милиции держит у себя, слышу, кому-то звонит, что-то спрашивает, ему отвечают, а он повторяет:

— Нет-нет-нет.

В конце концов, я попросила разрешить мне позвонить. Только набрала телефон Збраилова, как начальник отделения милиции вырвал у меня трубку и услышал:

— Збраилов слушает!

— Леонид Максимович! Так это твоя девушка у меня сидит?

— Мы уже несколько часов разыскиваем ее по Москве! — отвечает Леонид Максимович.

Он тут же приехал за мной. И выяснилось, что МУР, выдавая нам удостоверения, не поставил в нем какой-то одной точки. Пришлось Збраилову самому туда ехать и разбираться, после чего нам поставили недостающий знак. Начальник отделения расхвалил меня Збраилову, сказав, что я стойко держалась.

— Мне бы таких! — закончил он.

* * *

— Читая и перечитывая воспоминания ветеранов военной контрразведки периода войны, приходится удивляться их честности, целеустремленности и скромности. Нет никакого «яканья». Эпизоды, в том числе интересные, даются авторами как бы со стороны на них смотревших. Что вы можете сказать о своих сослуживцах по Смершу?