Военная контрразведка и армия. Записки ветерана органов военной контрразведки

Я и оперработник, обслуживающий военный институт, изучали архивные дела на Берга, уточняли и взвешивали факты и практически подсознательно затягивали реализацию указаний. «Помогал» нам помимо своей воли генерал Фролов. Прибыв в центральный аппарат по протекции Гоглидзе, с которым работал на Дальнем Востоке, чувствуя себя неуверенно, он многократно согласовывал, докладывал и передокладывал старшим начальникам материалы. Дни шли, дело оставалось в подвешенном состоянии, а тем временем последовал арест Берии. Мы облегченно вздохнули, материалы сожгли и на унизительной возне вокруг Берга поставили крест.

Затем Аксель Иванович Берг работал заместителем министра обороны СССР, получил воинское звание адмирала-инженера, был удостоен звания Героя Социалистического Труда, многое сделал для развития и применения электроники и вычислительной техники в народном хозяйстве, в армии и на флоте. Ушел из жизни в 1979 году.

Позднее мне стало известно, что Берия относился с неприязнью также и к Капице в силу независимости его суждений и действий. Указания Берии в отношении Берга и других академиков изобличают его низость и двуличие. С одной стороны, он громко и открыто трубил о прекращении сфальсифицированных следственных дел, а с другой — тайно готовил тюремные застенки для честных и преданных государству людей.

И еще один штрих к портрету Берии, раскрывающий беспредел его коварства и лакейства. Как-то, вспоминая свои встречи со Сталиным в годы войны, бывший начальник тыла Красной армии генерал А.В. Хрулев привел два характерных эпизода, связанных с Берией.

Однажды Хрулев явился свидетелем доклада Сталину в присутствии Берии авиаконструктора Яковлева о ходе работ по созданию реактивного самолета. Сталин, опасаясь, что нас могут обойти немцы, выразил неудовольствие медлительностью работ и потребовал от Яковлева назвать причины. Яковлев, несколько поколебавшись, доложил, что все упирается в разработку нового авиационного двигателя, которым занимается конструктор Костиков. Сталин, расхаживая в обычной своей манере по кабинету и как бы размышляя вслух, сказал: «Интересно, на кого же работает Костиков? На немцев или на англичан?» Спустя некоторое время, в 1944 году, при очередном докладе Хрулева в кабинет Сталина вошел довольный Берия и сообщил: «Товарищ Сталин, какой вы дальновидный человек. Арестованный Костиков признался, что является английским шпионом». Так брошенные Сталиным невзначай слова обрели у прислужника Берии зловещий смысл и повлекли за собой еще одно преступление. Позднее А. Г. Костиков, известный как создатель «катюши», был освобожден.

Приход Берии летом 1953 года к руководству вновь образованным Министерством внутренних дел внес в жизнь чекистского коллектива беспокойство и напряженность. У подавляющего большинства сотрудников Берия популярностью не пользовался. Более того, его не уважали и воспринимали с опаской. Офицеры и генералы знали о грубости, бестактности и мстительности Берии, его нравственной нечистоплотности.

Первые шаги Берии в роли министра вызывали недоумение. Коллегия министерства бездействовала. Секретарей парткома он не принимал. Все служебные и кадровые вопросы решал самолично. В кабинетах и коридорах министерства воцарилось зловещее затишье, поползли слухи о возможных арестах сотрудников.

Без согласия ЦК КПСС Берия назначил на важнейшие посты в центральном аппарате министерства и республиканских МВД людей, ему лично преданных: Б.З. Кабулова, П.Я. Мешика, С.Р. Мильштейна, С.А. Гоглидзе, Л.Е. Владзимерского и других. Одновременно разогнал кадры, направленные ЦК в 1951 году на укрепление органов госбезопасности после ареста Абакумова. Часть из них отослал с понижением на периферию, некоторых возвратил на партработу или уволил.

Серафим Николаевич Лялин, пришедший в МГБ на должность заместителя начальника 2-го главка с партработы в Туле, вспоминая эти тревожные месяцы, рассказывал мне:

— Заняв пост министра во вновь образованном МВД, Берия долго меня, как и других руководителей, не принимал, хотя ряд вопросов назрел для решения. И вот глубокой ночью меня вызвал Берия. Не скрою, шел к нему в волнении, все могло случиться… Переступив порог приемной, несколько успокоился. В ней находились три — четыре человека, как и я, направленных в органы с партработы. Берия вел себя довольно бесцеремонно. Усадив за стол, грубо сказал: «Ну что, засранцы, вы чекистского дела не знаете. Надо вам подобрать что-то попроще». И сразу же объявил, кто и куда убывает. Мне было предложено ехать заместителем начальника управления МГБ по Горьковской области.

Назначенного заместителем начальника 3-го Главного управления МГБ с должности секретаря Кировоградского обкома партии Николая Романовича Миронова без объяснения причин отправили с понижением заместителем начальника Особого отдела Киевского военного округа.