Военная контрразведка. Вчера. Сегодня. Завтра

Стрелки показывали 17:00. С немецкой пунктуальностью на входе появился курьер. Элегантно одетый и постриженный по последней моде, он мало походил на того Ивана Устинова, которого Матвеев видел пять месяцев назад. В руках он держал журнал концерна «Mercedes-Benz» – пароль для явки. Они обменялись коротким рукопожатием, за них говорили глаза, в них плескалась радость. Устинов присел за столик, сделал заказ, развернул журнал и многозначительно произнес:

– Посмотри. Есть интересные снимки.

Среди страниц лежала семейная фотография. С нее Матвееву улыбались жена и сын. Задержав взгляд, он сделал вид, что рассматривает последнюю легковую модель «Mercedes-Benz», потом, полистав страницы, перешел к докладу. Он и Устинов разговаривали на языке, понятном только профессионалам.

– Наши надежды, – здесь Матвеев сделал акцент, – полностью оправдались. Теперь у нас есть хорошие позиции в штаб-квартире конкурентов.

– Отлично! – принял эту игру слов Устинов и уточнил: – Как продвигаются дела в работе с двумя другими партнерами?

– Ищу выходы на них. Но есть новый партнер, он из местных – хороший Друг. Мы нашли с ним общий язык.

– Кто он?

– Состоял в компании конкурентов, но разочаровался и сейчас работает на нас.

– Ты не поторопился? – в голосе Устинова появилась озабоченность.

– Все нормально, я подстраховался. Он представил письменный отчет по конкурентам, – поспешил развеять его опасения Матвеев и пояснил: – Через него они контролируют меня.

– Причина?

– Пока не могу понять, разбираюсь.

– А как идет работа с Надеждой? Не ведет ли она двойную игру?

– Нет! Нет! Исключено! От нее поступает исключительно ценная информация по конкурентам. Она же предупредила меня о провокации конкурентов.

– Какой еще провокации?! – насторожился Устинов.

К столику подошел официант и принес заказ: два бокала пива и неизменные баварские сосиски. Устинов перевел разговор на машины и, когда они снова остались одни, вернулся к своему вопросу.

– Так что за провокация?

– Позавчера конкуренты натравили на меня толпу репатриантов.

– И… и что… – голос Устинова сорвался.

– Обошлось. Они оказались нормальными людьми. Все закончилось разговором по душам, – пытался рассеять его опасения Матвеев, но не сдержался и дал волю чувствам: – Какие же они мерзавцы! Врут безбожно и запугивают людей!

– Если бы только это. Для них нет ничего святого! Нет, тебе надо сворачивать дела! Эти мерзавцы на провокации не остановятся, они пойдут дальше!

– Ничего, Бог не выдаст, а свинья не съест. На войне бывало и хуже.

– Пойми, сейчас идет другая война. В ней нет правил.

– Выиграли ту войну, выиграем и эту, – стоял на своем Матвеев, достал из кармана пачку французских сигарет, передал Устинову и пояснил: – В них отчеты: мой, Надежды и Друга.

– Сегодня они будут у нас, – заверил Устинов.

– У нас, говоришь. Эх, сейчас бы наши грамм сто и к ним огурчик, а не их пиво, – с грустью произнес Матвеев.

– Будет и двести, потерпи. А пиво здесь, кстати, отменное, – отметил Устинов и поднял бокал.

Чтобы не привлекать внимания, они, договорившись о следующей встрече, покинули кафе. В Тюбинген Матвеев возвращался в приподнятом настроении. Плечо боевого товарища и стоящая за ним мощь Управления Смерш придали ему уверенность в том, что удастся переиграть Гофре и Роя. Он уже думал о том, как найти и подключить к работе резидентуры Мустафаева с Беспаловым. И здесь ему понадобилась помощь Ренаты. Ее доступ к общему банку данных на репатриантов мог облегчить их поиск.

Не столь оптимистично были настроены как Устинов, так и руководство управления Смерш ГСОВГ. К ним все чаще поступали данные о том, что спецслужбы США, Франции и Великобритании в своих оккупационных зонах развернули настоящую охоту на советских военнослужащих и гражданский персонал, заподозренных в принадлежности к органам госбезопасности. Подтверждением тому являлась провокация против Матвеева. В том, что они и французская спецслужба не остановятся на этом и пойдут дальше, у Устинова не возникало сомнений. Чем закончится их очередная пакость, он не хотел гадать, так как был твердо убежден, что Матвеева надо немедленно отзывать. Окончательное решение оставалось за Зелениным. Выслушав доклад Устинова, изучив донесения агентов Надежды и Друга, которые представляли исключительную ценность, генерал, полагаясь на опыт Матвеева, решил продолжить операцию.

Такого же мнения был и сам Александр Иванович. Соблюдая предельную осторожность и рассчитывая на помощь Штока, он по уже отработанной схеме провел очередную явку с Ренатой. Ее результаты предвосхитили самые смелые его ожидания. Она привезла с собой не только полный список репатриантов, которых Гофре и Рой готовили на вербовку, но и смогла раскрыть причину их враждебного отношения к Матвееву. Все оказалось до банальности просто: его как сотрудника Смерша опознал разоблаченный им в 1943 году гитлеровский агент Грач. Тот самый, что бежал из-под стражи. Негодяй – он уцелел в мясорубке войны и перешел в услужение к французской спецслужбе.