Военная контрразведка. Вчера. Сегодня. Завтра

«…Из показаний репатриированных бывших военнослужащих Красной армии Павлова А. И. и Беляева И. М. было установлено, что некое «Бюро партизанских отрядов Франции» (г. Марсель) снабжает служивших в РОА и немецкой армии изменников Родине аттестатами, удостоверениями, что они состояли в партизанских отрядах и боролись против немецких захватчиков.

Одновременно ведут обработку советских граждан с целью склонения их к невозвращению на Родину.

Наряду с этим их активно вербуют для проведения шпионской деятельности против советских войск в Германии…»

В другой ориентировке сообщалось:

«…По данным нашего резидента в Париже, удалось установить, что только в одном Париже имеется 22 вербовочных пункта. В них осуществляется вербовка репатриантов. Особенно активная роль отмечается со стороны эмигрантского бюро Маклакова, швейцарского и шведского консульств и многочисленных французских и англо-американских разведпунктов…»

Враждебная деятельность спецслужб союзников, направленная против Советской армии и Советского Союза, подтверждалась в ходе фильтрационной работы, непосредственно проводимой управлением Смерш 1-го Белорусского фронта в среде репатриантов, возвращающихся в СССР из районов, освобожденных от нацистов армиями США, Великобритании и Франции. За последние несколько месяцев среди них контрразведчики, в том числе и подчиненные Матвеева, выявили десятки агентов, завербованных разведками Франции, США и Великобритании.

В этих условиях Лонге являлась редким подарком судьбы, и Матвеев решил воспользоваться им сполна. Подлив кофе в чашки, он продолжил прощупывать ее наводящими вопросами:

— Рената, а почему вы обратились в русский абвер? Кстати, почему абвер?

Девушка лукаво улыбнулась и ответила:

— Но я же не ошиблась, Александр Иванович? У вас я нашла защиту, не так ли?

— Все так. Но, извините, вы не ответили на мой вопрос.

— Почему русский абвер? Так назвал русский капитан, который привел меня к вам.

— Значит, наш абвер. А с настоящим абвером вам приходилось сталкиваться?

Вопрос-крючок не вызвал напряжения на лице Лонге и изменений в интонации голоса. Она не отвела взгляда в сторону и призналась:

— Да, я слышала о нем, но никого из сотрудников не знала.

Матвеев сменил тему и поинтересовался:

— А что вы намереваетесь делать дальше?

Лонге развела руками и, пряча глаза, призналась:

— Извините, но мне негде и не на что жить. Кроме вас, Александр Иванович, я никого не знаю.

Бесхитростный ответ Ренаты создавал хорошую основу для развития с ней оперативного контакта. В том, что он мог стать перспективным, у Матвеева оставалось все меньше сомнений. С такими яркими внешними данными и знанием языков Лонге была обречена попасть в поле зрения иностранных спецслужб. Будь то американская, британская или французская, большого значения это уже не имело, все они дули в одну — антисоветскую — дуду. Удача в лице Лонге сама плыла в руки Матвеева. Он не собирался упускать ее, задержал взгляд на забинтованной руке Лонге и посетовал:

— М-да, быстро же мои подчиненные забыли, как правильно накладывать перевязку.

— Ну что вы, Александр Иванович, она вовсе меня не беспокоит. Я чувствую себя хорошо, — заверила Лонге.

— Кто вас перевязывал?

— Ваш капитан.

— Который? — уточнил Матвеев.

— Ну такой, светленький.

— А-а, Маринин. Лучше бы черненький — старший лейтенант Лазарев, кстати, он холостой.

Рената улыбнулась и, стрельнув лукавым взглядом в Матвеева, обронила:

— У вас, Александр Иванович, есть и более симпатичные, чем он.

Он сделал вид, что не заметил, и поинтересовался:

— Ранка, как, не беспокоит?

— Нет-нет. Я не чувствую боли.

— И все-таки вам надо проехать в наш госпиталь. Пусть вас осмотрят специалисты, — настаивал Матвеев.

— Спасибо, Александр Иванович, но не стоит беспокоиться.

— Придется побеспокоиться, и не только о вашем здоровье. Я так понял, здесь у вас нет ни родных, ни знакомых?

— Да.

— Рената, а как вы посмотрите на то, чтобы временно поработать медсестрой в нашем медсанбате?

— Я-я?! — растерялась Лонге.

— Да, вы. Освоите новую специальность, а там и война закончится.

— Я… я, право, не знаю… Нам говорили, придут русские и… — голос Ренаты дрогнул.

— Больше не будут говорить! Мы люди, а не звери! — отрезал Матвеев, снял трубку телефона и приказал: — Иван, срочно пришли ко мне Лазарева!

— Есть! — принял к исполнению Волков.

Не успела Рената прийти в себя от столь неожиданного предложения, как в кабинет вошел старший лейтенант и спросил:

— Вы меня вызывали, Александр Иванович?

— Да, Володя. Твоя задача с этой девушкой, ее звать Рената, проехать в медсанбат. Пусть медики осмотрят ее рану и поменяют повязку.

— Есть! — принял к исполнению Лазарев.

— Это еще не все. Поставь Ренату на все виды довольствия. И еще, найди Коратуева, пусть зайдет ко мне. Вопросы есть?

— Никак нет, Александр Иванович.