Военная контрразведка. Вчера. Сегодня. Завтра

Совещание продолжилось. Его участники рассматривали различные варианты действий диверсантов и сошлись на том, что они будут действовать двумя группами. Одна — основная, попытается проникнуть на аэродром под видом военной или рабочей команды. Другая — резервная, предпримет отвлекающий маневр и тем самым обеспечит выполнение задачи основной группе. Какой и где, Железников мог только предполагать, и потому решил не распылять силы, а сосредоточить их и на самом аэродроме. Для подстраховки, чтобы исключить саму возможность бомбардировки Берлина, он связался с Главнокомандующим советскими оккупационными войсками в Германии генералом Гречко. Тот с полуслова понял всю опасность замысла диверсантов, распорядился слить из баков самолетов керосин и усилить охрану хранилищ с боезапасом.

После того как план нейтрализации диверсантов был доработан в деталях, Прищепа, Бурдо, Николаев и еще четверо сотрудников выехали на аэродром. Им предстояло на месте организовать засаду и сорвать диверсию. Там к ним присоединились рота отборных автоматчиков и отделение связистов, присланные Гречко для подкрепления. Они заняли ангары неподалеку от стоянки самолетов. Теперь, когда все были в сборе, Прищепа собрал штаб операции на верхнем этаже пункта управления полетами. Коротко сообщив о готовящейся диверсии, он вместе с армейскими офицерами занялся организацией обороны. Одними этими мерами Прищепа не ограничился, распорядился установить прожектора на крышах ангаров и направить их на самолеты. Чтобы не насторожить диверсантов, одна из эскадрилий имитировала подготовку к полетам. К часу ночи контрразведчики и командование сделали все возможное и невозможное для охраны аэродрома. Теперь им оставалось запастись терпением и надеяться, что диверсия будет предотвращена.

Стрелки часов медленно ползли по циферблату, а диверсанты никак себя не проявляли. Короткая июньская ночь подошла к концу. Звезды трепетно мигнули. Унылый диск луны поблек. Порыв ветра, прошелестев в кронах лип, волчком крутнулся на взлетной полосе и умчался в поле. Безмятежную утреннюю тишину нарушали отрывистые команды и металлический стук — это экипажи эскадрильи имитировали подготовку к полету.

Прищепа, не докурив папиросу, с ожесточением растер окурок по пепельнице и бросил свинцовый взгляд на Николаева. Тот поник головой и развел руками: кроме того, что агент Макс сообщил о готовящейся диверсии, ему нечего было добавить. Резкое слово замерло на губах Прищепы. Требовательно зазвонил телефон прямой связи с КПП. Он снял трубку и поторопил:

— Давай, по существу, сержант!.. Не понял, повтори! — брови Прищепы поползли на лоб.

— …Подполковник Васильев из управления особых отделов?.. Что?!.. Показал удостоверение?..

— Сержант, дай Васильеву трубку! — потребовал Прищепа и в следующее мгновение взорвался: — Как, проехали?!.. Сколько?!.. Две машины!.. Мудак!.. Я тебя…

Сердце Николаева екнуло. Страшась догадки, он схватил второй телефон и набрал номер. Ему ответил дежурный по управлению особых отделов — подполковник Васильев. Сердце Николаева бухнуло и провалилось куда-то вниз. Он только и нашелся что сказать:

— Ты, Саша?..

— Ну я! Я! Как у вас обстановка, Юра?..

Николаев его уже не слышал и воскликнул:

— Это диверсанты, Петр Калинович! Диверсанты!

В подтверждение почти одновременно зазвонили все телефоны. В трубках отчетливо была слышна стрельба.

— Сволочи!.. Обдурили!.. — прорычал Прищепа.

На их с Николаевым глазах перед пунктом управления полетами промчались два грузовика в сторону взлетной полосы. В них находились диверсанты. Они действовали стремительно, на ходу выпрыгивали из кузова и, рассыпавшись в цепь, устремились к двум крайним бомбардировщикам и складу боезапаса.

— В ружье! — взревел Прищепа.

— В ружье!.. — эхом отзывалось в трубках.

— Юра, поднимай группу Бурдо! Любой ценой отсечь гадов от склада боезапаса!

— Есть! — принял к исполнению Николаев и кубарем скатился по лестнице.

На первом этаже он столкнулся с Бурдо и выпалил:

— Семен! Диверсанты на крайних стоянках! Их надо отсечь от склада боезапаса!

— Понял, Юра! — ответил Бурдо и призвал: — Группа захвата, на выход!

Не прошло и минуты, как он вместе с автоматчиками занял место в машине, и они исчезли в предрассветном полумраке. Николаев возвратился к Прищепе и доложил о выполнении приказа. Генерал шагнул к окну и впился взглядом в разворачивающуюся перед ним схватку с диверсантами.

Над горизонтом появилась багрово-алая кромка солнца, яркая вспышка разорвала предрассветный полумрак, и картина боя предстала перед Прищепой и Николаевым как на ладони. Группа Бурдо и рота автоматчиков действовали стремительно и слаженно. Они отрезали диверсантам все отходы и взяли их в кольцо.