Военная контрразведка. Вчера. Сегодня. Завтра

Покинув наблюдательный пункт дивизии и избегая открытых мест, Матвеев пробрался в расположение Группы и вызвал к себе командиров рот и батальона. Опытные, прошедшие огонь, воду и медные трубы, они не задавали лишних вопросов, развернули карты и ждали указаний. Матвеев посчитал, что настал час довести до армейских товарищей конечную цель операции, и объявил:

— Товарищи, перед нами стоит следующая задача: на плечах дивизии войти в прорыв и, не ввязываясь в бой, пробиться к пригороду Берлина — Целендорфу. Там мы должны захватить важный объект и удержать до подхода наших основных сил. Задача ясна?

— Так точно! — подтвердили командиры.

— В таком случае сверим по карте маршрут нашего движения, — предложил Матвеев.

Офицеры, подсвечивая фонариками карту, внимательно следили за его карандашом. Он, описав замысловатую петлю, остановился на юго-восточной окраине Целендорфа.

— Расстояние до цели около 12 километров, — сообщил Матвеев и уточнил: — Какие есть вопросы?

— Разрешите, товарищ майор? — обратился Петров.

— Слушаю тебя, Иван.

— Товарищ майор, а почему бы не пройти вот здесь? Так будет короче, — рука Петрова опустилась на карту.

— По данным нашей разведки, на первом маршруте наименьшая концентрация немецких войск, — пояснил Матвеев.

— Можно еще вопрос, товарищ майор? — спросил Орлов.

— Да, Владимир Николаевич.

— Если не секрет, что находится на объекте?

— Уже не секрет: часть архива Главного управления имперской безопасности Германии.

— Ничего себе! — воскликнул Петров и уточнил: — А что в том архиве?

— Все продажные шкуры прописаны! — сообщил Матвеев и, завершая постановку задачи, распорядился: — Владимир Николаевич, если со мной что случится, командование Группой переходит к капитану Коратуеву.

— Все будет нормально, товарищ майор! Прорвемся, где наша не пропадала! — заверил Орлов.

Его дружно поддержали остальные офицеры.

— Будем живы, не помрем! — с улыбкой произнес Матвеев и перешел к инструктажу. — Товарищи, объявляю порядок движения! Во главе колонны следует рота танкистов старшего лейтенанта Петрова. За ней поротно двигается батальон капитана Орлова. Я нахожусь в центре колоны. Капитан Коратуев возглавляет, а капитан Шишин замыкает ее. Вопросы по порядку движения есть?

— Никак нет, — последовал дружный ответ.

— Раз нет, то по местам! Командирам проверить связь по колонне и ждать моей команды! — приказал Матвеев и вместе с Голубцевым, Марининым и Васильевым отправился в расположение второй роты батальона.

Командиры заняли свои места в подразделениях. Группа Матвеева изготовилась к броску. Все взгляды обратились на запад. Багровые всполохи рвали и терзали предрассветный полумрак. Между разрывами снарядов и мин прорывалась пулеметная и автоматная стрельба. Матвеев внимательно вслушивался в эту особую мелодию войны, чтобы не пропустить тот, только ему одному известный, миг, когда на чаши весов жизни и смерти придется положить души своих подчиненных. Она ему говорила: наступление советских войск успешно развивается.

Раскатистое «У … ра!» все дальше отдалялось на запад. Полки генерала Щугаева одним стремительным броском преодолели нейтральную полосу и ворвались на передний край обороны противника. Советская артиллерия и авиация превратили его в сплошное месиво. Подавив редкие очаги сопротивления, штурмовые группы 47-й дивизии устремились вглубь боевых порядков 56-го танкового корпуса вермахта.

Матвеев решил: пришло его время, и дал команду на марш. Первые полтора километра были пройдены без боя, а дальше на пути Группы встали силы второго эшелона обороны противника. И здесь десантников выручило мастерство танкистов Петрова. Точным залпом они накрыли пулеметные точки противника и, сметая блок-посты, устремились к Целендорфу.

Ошеломленные их дерзостью и напором гитлеровцы не успевали выстраивать на пути Группы заслоны из грузовиков и повозок. Танкисты Петрова разметали их в стороны. Под гусеницами и колесами стремительно исчезали километры. Матвеев напрягал зрение и пытался в предрассветном полумраке отыскать ориентиры. Промелькнула и осталась позади развилка дорог. Впереди возникла серая громада элеватора. От нее до Целендорфа оставались считаные километры. Он бросал нетерпеливые взгляды на часы и торопил время. Наконец, слева показалась кирха, за ней потянулись одноэтажные коттеджи, прятавшиеся в глубине садов.

Начались окраины Целендорфа. Опасения Матвеева, что Коратуев и Петров запутаются в лабиринте узких улочек, рассеялись. Прошло несколько минут, справа возникла высокая металлическая ограда, за ней угадывались корпуса сельхозинститута. Стрелки часов показывали 6:17 московского времени.