Читаем Военно-духовные братства Востока и Запада полностью

«Всякая потеря есть приобретение, всякое приобретение есть потеря», как писал великий суфий Джелал эд-Дин Руми…

Р. О некоторых суфийских (дервишских) орденах

«Суть суфизма, то есть цель всякого суфия, все-таки не в полном слиянии со Всевышним, Свят Он и Велик, но, скорее, в познании своего трансцендентального «Я» в его сути, отвечающей за справедливость суждений моих об окружающем мире, и уже через познание Справедливости – пусть неполное, но познание Воли Всевышнего, как истока всякой подлинной Справедливости в мире».

Марат Зуфарович Салихов, современный суфий.


Зачин

Прежде всего, необходимо определиться с терминами. Для того, чтобы говорить о суфийских, или дервишских, орденах, необходимо знать, кто такие дервиши.

1. Кто такой дервиш Дервиш (персидск.: dervis – «бедняк», «нищий») то же, что и «каландар» или «календер» – мусульманский аналог монаха, аскета, приверженец суфизма.

2. Разновидности дервишей Дервиши обычно подразделяются на странствующих и на живущие в обителях («текие», «ханака») под началом шейха – старейшины, блюстителя порядка и устава общины (братства, ордена). Живущие в обителях дервиши часто бродяжничали, питаясь мирским подаянием, но периодически возвращаясь для совместных постов и молитв.

В некоторых городах Средней Азии (например, в Самарканде и др.) для проживания дервишей городские власти на казённые средства или частные пожертвования строили ханаку.

Отличительной особенностью дервиша было принятие на себя обета бедности (нестяжания) и, соответственно, отсутствие собственности. Дервишу не подобало говорить, например, «моя обувь» или «мое то-то и то-то» – у него не должно было иметься собственности, поскольку всё принадлежит Богу. Если же дервиш чем-то и владел, то он этим был обязан делиться с другими. Если дервиш не жил в нищете, то компенсировал это щедростью и гостеприимством, был готов все отдать своему гостю, не оставляя ничего ни для себя, ни даже для своей семьи (у некоторых из дервишей имелась семья).

Иногда всех дервишей именуют «мусульманскими монахами». Но это утвержэдение представляется не только упрощенным, но и спорным, так как сходство между дервишем и монахом было чисто внешним. Дервиши могли жениться, иметь собственные дома и жить своей собственной жизнью.

При вступлении в суфийский орден (именовавшееся у дервишей «вступлением на путь») в некоторых орденах проводился обряд инициации (приема в члены братства в соответствии с установленным ритуалом). Адепт, вступающий в орден, должен был произнести клятву верности («байа»), после чему ему вручалось суфийское облачение («хирка»). Ученик вкладывал свою руку в руку шейха – таким образом происходила передача «благодати» («барака») от шейха ученику. Другой важной частью обряда инициации было вручение вступившему в орден дервишского колпака (высокой шапки, именовавшейся по-персидски «тадж», что означает «венец» или «корона»).

I. Суфийский орден Айс(с)ауа

Айс(с)ауа – суфийский орден, братство заклинателей змей. Его последователи распространены в Марокко, Алжире, Тунисе (Магриб).

Перейти на страницу:

Все книги серии Документы и материалы древней и новой истории Суверенного Военного ордена Иерус

Белая гвардия Фридриха Эберта
Белая гвардия Фридриха Эберта

В нашей стране почти неизвестна такая интересная и малоизученная страница Гражданской войны, как участие белых немецких добровольческих корпусов (фрейкоров) на стороне русских белогвардейцев в вооруженной борьбе с большевизмом. Столь же мало известно и участие фрейкоров (фрайкоров) в спасении от немецких большевиков-спартаковцев молодой демократической Германской республики в 1918–1923 гг.Обо всем этом повествуется в новой книге Вольфганга Акунова, выходящей в серии «Документы и материалы древней и новой истории Суверенного Военного ордена Иерусалимского Храма», ибо белые добровольцы стали последним рыцарством, архетипом которого были тамплиеры — рыцари Ордена бедных соратников Христа и Храма Соломонова.В формате PDF A4 сохранен издательский макет.

Вольфганг Викторович Акунов

Военная документалистика и аналитика
Божьи дворяне
Божьи дворяне

Есть необыкновенная, не объяснимая рассудочными доводами, притягательность в идее духовно-рыцарского, военно-монашеского, служения. Образ непоколебимо стойкого воина Христова, приносящего себя в жертву пламенной вере в Господа и Матерь Божию, воспет в знаменитых эпических поэмах и стихах; этот образ нередко овеян возвышенными легендами о сокровенных, тайных знаниях, обретенных рыцарями на Востоке в эпоху Крестовых походов, в которую возникли почти все духовно-рыцарские ордены.Прославленные своей ратной доблестью, своей загадочной, трагической судьбиной рыцари Христа и Храма, госпиталя и Святого Иоанна, Святого Лазаря, Святого Гроба Господня, Меча и многие другие предстают перед читателем на страницах новой книги историка Вольфганга Акунова в сложнейших исторических коллизиях, конфликтах и переплетениях той эпохи, когда в жестоком противостоянии сошлись народы и религии, высокодуховные устремления и политический расчет, мужество и коварство.Сама эта книга в определенном смысле продолжает вековые традиции рыцарской литературы, с ее эпической масштабностью и романтической непримиримостью Добра и Зла, Правды и Лжи, Света и Тьмы, вводя читателя в тот необычный мир, в котором молитвенное делание было равнозначно воинскому подвигу, согласно максиме: «Да будет ваша молитва, как меч, а меч — как молитва»…

Вольфганг Викторович Акунов

Христианство

Похожие книги

The Beatles. Антология
The Beatles. Антология

Этот грандиозный проект удалось осуществить благодаря тому, что Пол Маккартни, Джордж Харрисон и Ринго Старр согласились рассказать историю своей группы специально для этой книги. Вместе с Йоко Оно Леннон они участвовали также в создании полных телевизионных и видеоверсий "Антологии Битлз" (без каких-либо купюр). Скрупулезная работа, со всеми известными источниками помогла привести в этом замечательном издании слова Джона Леннона. Более того, "Битлз" разрешили использовать в работе над книгой свои личные и общие архивы наряду с поразительными документами и памятными вещами, хранящимися у них дома и в офисах."Антология "Битлз" — удивительная книга. На каждой странице отражены личные впечатления. Битлы по очереди рассказывают о своем детстве, о том, как они стали участниками группы и прославились на весь мир как легендарная четверка — Джон, Пол, Джордж и Ринго. То и дело обращаясь к прошлому, они поведали нам удивительную историю жизни "Битлз": первые выступления, феномен популярности, музыкальные и социальные перемены, произошедшие с ними в зените славы, весь путь до самого распада группы. Книга "Антология "Битлз" представляет собой уникальное собрание фактов из истории ансамбля.В текст вплетены воспоминания тех людей, которые в тот или иной период сотрудничали с "Битлз", — администратора Нила Аспиналла, продюсера Джорджа Мартина, пресс-агента Дерека Тейлора. Это поистине взгляд изнутри, неисчерпаемый кладезь ранее не опубликованных текстовых материалов.Созданная при активном участии самих музыкантов, "Антология "Битлз" является своего рода автобиографией ансамбля. Подобно их музыке, сыгравшей важную роль в жизни нескольких поколений, этой автобиографии присущи теплота, откровенность, юмор, язвительность и смелость. Наконец-то в свет вышла подлинная история `Битлз`.

Коллектив авторов

Биографии и Мемуары / Публицистика / Искусство и Дизайн / Музыка / Прочее / Документальное
Былое и думы
Былое и думы

Писатель, мыслитель, революционер, ученый, публицист, основатель русского бесцензурного книгопечатания, родоначальник политической эмиграции в России Александр Иванович Герцен (Искандер) почти шестнадцать лет работал над своим главным произведением – автобиографическим романом «Былое и думы». Сам автор называл эту книгу исповедью, «по поводу которой собрались… там-сям остановленные мысли из дум». Но в действительности, Герцен, проявив художественное дарование, глубину мысли, тонкий психологический анализ, создал настоящую энциклопедию, отражающую быт, нравы, общественную, литературную и политическую жизнь России середины ХIХ века.Роман «Былое и думы» – зеркало жизни человека и общества, – признан шедевром мировой мемуарной литературы.В книгу вошли избранные главы из романа.

Александр Иванович Герцен , Владимир Львович Гопман

Биографии и Мемуары / Публицистика / Проза / Классическая проза ХIX века / Русская классическая проза