Военно-духовные братства Востока и Запада

Прелюдией к решающей битве у «рогов» Хиттина стала стычка небольшого отряда орденских рыцарей с сарацинами 1 мая 1187 года. В тот роковой день Великие магистры орденов тамплиеров и иоаннитов в сопровождении примерно ста пятидесяти «братьев-рыцарей» (со свитой) выехали из Тивериады (Тверии) в Назарет (Эль-Назиру, современный Нацрат на территории Израиля), родной город Иисуса Христа. У истоков реки Крессон (библейский Киссон, на берег которого ветхозаветный пророк Илия Фесвитянин некогда перебил пророков языческого божества Вааала) «ифриры» натолкнулись на расположившихся там лагерем семь тысяч (!!!) египетских мамелюков, лихих рубак, всегда готовых к нападению и потому внушавших страх любому противнику. Тем не менее, Великий магистр ордена Храма, фламандец Жерар де Ридфор, как бы по наущению злого духа (или, как утверждали впоследствии недоброжелатели – вследствие сговора с мусульманами вообще, либо с низаритами – в частности), призвал рыцарей немедленно напасть на сарацин. Некоторые «ифриры» стали отговаривать его, указывая на гигантское численное превосходство мусульман. Тогда Жерар публично обвинил их в трусости, во всеуслышанье бросив в лицо маршалу собственного ордена, Жаку де Майи, что тот «видно, слишком дорожит своей белокурой головой, чтобы рисковать ею в бою».

В ответ маршал ордена Храма пророчески заметил, что он-то никогда не избегал схваток с неверными и сразится с ними и на этот раз, как подобает честному христианскому рыцарю, а вот сам магистр тамплиеров сбежит, как жалкий трус и ренегат. В общем, рыцарям-монахам не оставалось ничего иного, как атаковать. В последовавшей вслед за тем жестокой резне все они были перебиты.

От рук мамелюков погибли маршал храмовников Жак де Майи и Великий магистр ордена Иерусалимского Госпиталя Роже де Мулэн, изрешеченный арбалетными болтами сарацин, «принявших его за самого Святого Георгия» (в которого,судя по этому сообщению, верили не только христиане, но и мусульмане). Избежать гибели удалось всего трем «латинянам», в том числе… Великому магистру храмовников Жерару де Ридфору, заварившему всю эту кашу, и благополучно спасшемуся бегством, умудрившись не получить ни единой царапины! Поле боя осталось за торжествующими мамелюками, отрубившими павшим орденским рыцарям головы и насадившими их на пики для всеобщего обозрения.

После бойни при Крессоне Великий магистр тамплиеров повел себя еще более странно. Проезжая через город Назарет, он объявил во всеуслышание, что рыцари разбили сарацин в пух и прах, и призвал жителей идти на поле боя собирать несметную добычу. Поверив Жерару де Рид-фору, жители Назарета вышли из города и были перебиты подоспевшими мамелюками почти до последнего человека.

Этот факт также побудил злые языки обвинять тамплиеров (или, по крайней мере, их главу) в сговоре с низаритами (хотя султан Салах ад-Дин был ярым врагов измаилитов вообще и низаритов – в частности, так что ассасины меньше кого бы то ни было были заинтересованы в победе своего лютого гонителя-суннита).

Тем временем по обе стороны границы лихорадочно готовились к войне. И без того огромное войско Салах ад-Дина непрерывно пополнялось все новыми воинскими контингентами со всех концов его необъятной державы. На другом берегу Иордана король Иерусалимский Гвидон неустанно призывал баронов и рыцарей своего королевства присоединиться к его войску у Аккона. Ордены храмовников и иоаннитов, обуреваемые желанием отомстить сарацинам за резню при Крессоне, привели под знамя короля всех своих пребывавших в Святой Земле «ифриров», оставив для охраны орденских замков и крепостей лишь небольшие гарнизоны.

Кроме того, король Гвидон получил от тамплиеров солидную сумму денег, предоставленную ордену Храма королем Генрихом II Английским для финансирования Крестового похода. Король Генрих, в качестве искупления греха совершенного по его приказу убийства примаса (главы римско-католической Церкви) Англии – архиепископа Кентерберийского Фомы (Томаса) Беккета – обетовал принять участие в Крестовом походе и заранее выделил на это деньги, предоставленные им духовно-рыцарским орденам, как основной военной силе крестоносных государств.

Фома Беккет, причисленный римской Церковью в 1173 году к лику святых, вошел в историю Англии как соперник Генриха II.

Будучи первоначально другом и фаворитом короля Английского, Беккет стал его противником, когда, став по воле короля архиепископом Кентерберийским, принялся защищать в первую очередь «честь и достоинство Церкви», не побоявшись вступить в конфликт с короной из-за вмешательства последней в церковные прерогативы. С ведома короля Беккет был зарублен в церкви четырьмя королевскими рыцарями. Впоследствии королю Генриху II пришлось принести публичное покаяние у гроба убитого архиепископа.