Военно-духовные ордена Востока

Для Джунайда одна из основ ислама – таухид – заключалась не в словесном доказательстве единственности Бога, как в официальном исламском богословии, а в самой аскетической жизни суфия, в трансцендентальном (потустороннем) единении с Богом.

Суфий Абу Язид создал учение о тройной градации сознания бытия (Я, Ты, Он – самость).

Суфий Абу Абдаллах Хусейн ибн Мансур аль-Халлодж утверждал возможность реального единения суфия с Богом и в моменты экстаза восклицал: «Я есмь Истинный!» За это он был объявлен еретиком и казнен в 922 году.

В Х—XI веках суфийское учение о тарикате приобрело законченную форму, появилось положение о «стоянках» на мистическом пути, о тройной традиции истинного знания, завершающегося слиянием познающего с познаваемым.

В результате реформаторской деятельности суфия Аль-Газали, известного в средневековой Европе под именем «Альгазель» (1058—1111) и признанного высшим авторитетом мусульманского мира в вопросах теории, суфизм получил известное признание со стороны правоверного мусульманского духовенства (которое до конца XI – начала XII века преследовало суфиев как опасных вольнодумцев). Аль-Газали примирил религиозные мифы Корана с рационалистической философией, заслужив тем самым почетный титул «Опора Корана». Несмотря на это, суфии по-прежнему нередко становились жертвами погромов в менее культурных районах и были вынуждены применять в общении с единомышленниками секретные пароли, особые рукопожатия и другие средства самозащиты (подобно вышеупомянутым франкмасонам). На Западе ни один христианский суфий (даже обладающий большим авторитетом в церковных кругах) не смог бы защитить своих друзей перед церковным судом, и тем не менее суфийская мысль продолжала оставаться тайной силой, развивающейся параллельно с официальным, ортодоксальным христианством. Отсюда и восхищение (смешанное с подозрительностью), с которым относились современники и более поздние христианские богословы Запада к монаху Роджеру Бэкону, блаженному Раймунду Луллию (ожидавшему своей беатификации римско-католической церковью ни много ни мало – 700 лет!) и другим европейским суфиям, которым приписывали обладание паранормальными способностями и знание неведомых учений. На суфийские труды Аль-Газали ссылались Ибн-Рушд (известный на христианском Западе под именем Аверроэс) и Абу Бакр, или Абу Бекр (известный на Западе как Абубацер), пользовавшийся почти непререкаемым авторитетом в христианских университетах (прежде всего расположенных в королевствах Иберийского полуострова, наиболее близко граничивших с исламским миром).

Суфий Сухраварди развивает учение об «ишран» (мистическом озарении), Ахмед аль-Газали, Айн аль-Кузат Хаммадани и Ибн аль-Араби развивают учение о «вахдат» (единстве бытия): дух суфия должен был, по их мысли, «сбросить цепи множественности», присущей материи, и прийти к единению с Абсолютом.

Суфизм проник в христианскую Европу сразу же после завоевания ее значительной части (прежде всего – Испании) арабами-мусульманами. Об этом красноречиво свидетельствует книга Ибн Туфейля «Повесть о Хайе, сыне Якзака».

Суфии и франкмасоны

Во введении к книге Идрис Шаха «Суфизм» Роберт Грейвс приводит данные о том, что «суфии – это древнее духовное масонское братство…». В действительности же дело обстояло совсем наоборот. Именно масоны первоначально были членами тайных суфийских обществ, перенесших свою деятельность с территории мусульманских государств на территорию государств христианских. В Англии такие тайные общества появились еще в годы царствования англосаксонского короля Ательстана (924—939). Впоследствии они, под видом профессиональных гильдий (цехов) каменщиков (строителей), появились и в Шотландии, что, несомненно, было связано с деятельностью рыцарей военно-монашеского ордена Христа и Храма Соломонова (известных нам храмовников, или тамплиеров). Следует отметить, что у самих масонов традиционно существуют весьма расплывчатые и туманные представления о происхождении их «царственной науки», или «ремесла». В «Словаре дат» Гайдна приведены слова масонских историков по этому поводу: «…говорят, что архитекторы-мусульмане с африканского побережья завезли его в Испанию в начале IX века».

То, что последовательный переход из одной степени («градуса») масонского посвящения в другую в действительности отмечают прохождение посвящаемого через некоторые определенные духовные переживания, аллегорически выраженные в их ритуалах, понималось далеко не всеми европейскими масонами. Но таковы были неизбежные издержки эзотерического учения, становящегося достоянием все большего числа людей, далеко не все из которых были в достаточной степени духовно подготовлены к тому, чтобы это учение «вместить».