Военно-Медицинская Академия

— Хорошо, я отвечу на твой вопрос. Открою страшную тайну… Ну, не такую уж и страшную, но весьма и весьма секретную… Которую при других обстоятельствах я не имел бы права вам рассказать. Теперь же могу, и у меня на это аж две причины. Первая — тайна, которую я вам поведаю, уже, к сожалению, потеряла свою актуальность. Вторая — по окончании академии вам все равно сотрут из памяти все, что касается этой темы, в том числе и вот этот разговор.

На самом деле почти с самого открытия Военно-Медицинской Академии, здесь готовят диверсантов. Да-да, не удивляйтесь. Разве вы сами этого не почувствовали? Рукопашный бой, стрельба, симуляторы боевых действий. Изначально в Военно-Медицинскую Академию поступали преимущественно мужчины. Хотя и из женщин получаются хорошие военврачи… На обучение непосредственно медицине уходит три года. На четвертом курсе идет обучение только на диверсантов. Целый год, каждый день, с утра до вечера, а то и ночами, студентов учат вести диверсионные действия на территории противника. Это, по мнению нашего военного руководства, очень эффективно. На каждой базе, в каждой воинской части, на каждом корабле есть один или несколько хорошо подготовленных диверсантов. О которых никто не знает, что они диверсанты. Допустим, идет сражение на планете. Враг прорвал оборону. Войска Земной Федерации разбиты, территория занята противником. Задача диверсанта — выжить и организовать диверсионную и, по возможности, разведывательную деятельность. Группа хорошо подготовленных диверсантов может многое. Взрывать склады с оружием и боеприпасами, продуктами. Минировать дороги, по которым будет двигаться военная техника. Проникать на секретные объекты, добывать информацию. Проникать на базы противника, в штабы, уничтожать командиров. Насколько я знаю, тайная подготовка диверсантов осуществляется в двух учебных заведениях: Военно-Медицинской Академии, и Церковном Институте. Как правило, выпускники обоих заведений служат в армии. Возможно, есть и другие учебные заведения, осуществляющие подобную подготовку, но я о них не знаю.

— Почему же мы об этом ничего не слышали?

— Поэтому что это тайна — под грифом "сверхсекретно". Потенциальный противник не должен ничего узнать. Поэтому выпускникам Военно-Медицинской Академии в самом конце обучения блокируют определенные участки памяти. И выпускники ничего не помнят о четвертом курсе, да и кое-что о предыдущих. Чтобы выпускник вспомнил, чему его учили, он должен услышать пароль, состоящий из определенного сочетания акустических сигналов. В случае начала войны человек, отвечающий за это, должен отправить диверсанту нужный пароль. И выпускник вспомнит все, чему его учили.

— А если по каким-то причинам не удастся переслать пароль?

— Теоретически, необходимые навыки должны сами "включиться" в экстремальной ситуации. Знания, конечно, останутся заблокированы, а вот навыки проявят себя. Такой диверсант сам не будет понимать, как и где он научился тем или иным действиям. Зато сможет вести подрывную деятельность. Но это в крайнем случае, потому как передача пароля продумана до мелочей с многократным резервированием.

— Понятно. А почему вы нам это рассказываете? Неужели нам пора это знать?

— Дело в том, что сейчас принимается решение о сворачивании диверсантской подготовки.

— Как? — испугался Лекс.

— Армия укомплектована врачами на сто пятьдесят процентов. Да-да, именно так, с изрядным запасом. А если добавить врачей, находящихся в резерве, получится более двухсот процентов. Правительство не хочет терять деньги на то, чтобы кормить такую ораву военврачей. Сто процентов — это понятно. Но сто пятьдесят — уже перебор. Кроме того, обучение диверсанта стоит очень, очень дорого. Это сейчас, на первом курсе, требуется не так уж и много. А на четвертом? Затраты огромны, отдача маловероятна. Врачей и священников в армии вполне достаточно, чтобы можно было организовать партизанскую войну на территории, захваченной противником.

— А как же центральные части Земной Федерации? Если враг дойдет до них?

— На этот случай существуют диверсанты-священники. В каждом городе есть несколько церквей, в каждой из них не менее десятка священников. Как минимум, половина из них прошла обучение в Церковном Институте. Точнее, в одном из них — Церковных Институтов десятки, и каждый из них ежегодно выпускает не менее сотни подготовленных диверсантов…

— Представляю, какие затраты на них…

— На них правительство тратится гораздо меньше, чем на нас. Если Военно-Медицинская Академия полностью находится на государственном обеспечении, то Церковному Институту поставляет лишь оружие и боеприпасы. В остальном церковь находится на полном самообеспечении.

— И священники так же не знают о том, что они диверсанты?

— Не знают.

— Так все-таки, зачем вы нам это рассказываете раньше времени?

— Чтобы вы понимали, зачем изучаете дисциплины, которые не относятся к профессии врача. Все равно, при окончании Академии, вашу память подробно просканируют и заблокируют все участки, где хранится секретная информация.