Военно-морские флоты России и США

Почтовая марка с изображением корабля «Орёл». «Орел» (1667—1670) – фрегат. Предназначался для охраны русских торговых судов на Каспийском море.

Двухпалубный красавец корабль "Орел" был создан русскими корабельными мастерами Яковом Полуектовым и Степаном Петровым по проекту голландского судостроителя полковника Корнелиуса Ван-Буковена. Свое название корабль получил в честь русского Государственного герба. Царским указом тогда было определено «корабельным делом ведать боярину А.Л. Ордин-Нащокину».

Ордин-Нащокин Афанасий Лаврентьевич (1605 – 1680) – дипломат и политик в царствование Алексея Михайловича. Одним из первых ориентировал царя на борьбу за выход к Балтийскому морю и строительство кораблей. Он ратовал о приобретении "морских пристанищ" – гаваней Нарвы, Иван-города, Орешка и всего течения реки Невы со шведской крепостцой Канцами (Ниеншанц), где позднее возник Петербург. Нащокин доказывал, что нужно «пробраться прямо к морю», приобрести Ригу, пристань которой открывает ближайший прямой путь в Западную Европу.

Судьба по-своему распорядилась с первенцем Российского флота. Летом 1669 года "Орел", яхта, вооруженный струг, и две сопровождавших их шлюпки пришли в Астрахань. Здесь они были захвачены войском Степана Разина. Восставшие, опасаясь, что царь Алексей Михайлович использует в дальнейшем военный корабль против них, весной 1670 года загнали корабль в протоку Кутум, где он простоял в течение многих лет и пришел в ветхость. Так что, к сожалению, «Орел» по прямому своему назначению не использовался.

Несмотря на отдельные попытки строить военные корабли, до XVIII века флот большого развития в России не получил. Тем не менее, к концу 17-го столетия в стране сложились обстоятельства, потребовавшие создания морской силы, без которой Россия не могла стать великой державой. Возникли необходимые предпосылки: первые мануфактурные предприятия, круг образованных людей, умелые плотники-корабелы и поморы-мореходы. Петру оставалось лишь использовать все эти возможности для создания регулярного флота, способного померяться силами с турецким и шведским флотами.

Начало же созданию в России регулярного флота положено 20 октября 1696 года, когда по указу Петра I приступили к строительству Военно-Морского Флота на Азовском море (Азовского флота). Российский флот рождался в муках. Почти с нуля приходилось учить всех, от матроса до адмирала. Строительство кораблей для Азовского моря велось с целью защиты южных границ российского государства и обеспечения свободы торгового мореплавания по Черному морю, которому препятствовала Турция (все эти годы затихала и периодически продолжалась война с Турцией), поддерживаемая Англией и Францией (возрастание экономического и военного могущества России не соответствовало их внешнеполитическим интересам). Уже к 1700 году Азовский флот был создан. Но началась долгая Северная война со Швецией, и все мысли Петра устремились на Балтику и строительство там флота. Но он не забывал Азовский флот и продолжал строить для него корабли. Создается впечатление, что Петр предполагал, что со Швецией он заключит мир, а с Турцией продолжит войну за Черное море, которое не давало ему покоя до конца жизни. Черноморские мысли (и даже средиземноморские) в его голове бурлили всегда.

Керченский поход Азовского флота. 1696 г.

Выскажем еще некоторые авторские мысли по Азовскому флоту Петра Великого. Несмотря на то, что Азовский флот был первым регулярным флотом и первым детищем Петра Великого в российском военно-морском строительстве, это был «многострадальный» и, по сути, больше «бездействующий» флот. Многострадальность этого флота была заложена изначально самим Петром. Строительство Азовского флота началось поспешно, без подготовленной для этого важного дела базы. В 1696 году у Петра появилась лишь мысль о необходимости создания флота на Азовском море. Эта мысль без предварительно разработанных деталей и частностей, не продуманная до конца и не соотнесенная с имеющимися возможностями и реальными средствами, перейдя затем в выражение настойчивой воли царя, была подана им сверху в наивной надежде, что будет подхвачена исполнителями, которые сами ее осуществят, найдут средства. Но исполнители, многие не зная и не понимая, начали хвататься то за одно, то за другое, что-то бросать, отыскивая новые средства и пути. Отсюда росли ошибки, которые надо было исправлять на ходу, и которые часто уже было трудно исправить.