Военно-морские рассказы

— Вот, товарищ майор, — сказал он, предъявляя. — Это мой кнехт.

Слюнявчик был черного цвета, фланелевый. С подкладкой. Верхний его край, в надетом состоянии опоясывающий, видимо, шею был украшен снежно-белым подворотничком.

Васильченко перевел взгляд на Петрова. Не врет, — понял он. — Точно, кнехт.

— Но ношение кнехта вне флота не является обязательным, — протараторил Петров в ответ на майорский взгляд.

Майор засомневался. С одной стороны был старшина первой статьи Петров без кнехта, а с другой — майор Васильченко, не имеющий ни малейшего понятия о флотских порядках. Кто же прав? Я или он? Флот или патруль?

— Наденьте, — решился он, наконец.

Петров мгновенно опоясал шею этим... кнехтом.

И вправду, выглядит он с... с кнехтом... Да и черт с ним! — решил про себя майор Васильченко

— Вот что, сержант, — сказал он Петрову, называя того на сухопутный манер. — Задерживать мы тебя не будем. — Петров заулыбался. — Но по месту службы сообщим.

— Так точно, — ответил, старательно изображающий досаду, Петров.

Майор переписал данные из военного билета Петрова в свой блокнот. Потом подчеркнул и приписал: «Во время пребывания в городе Козолове был замечен с нарушением формы одежды». И в скобках: «Был без кнехта».

— Счастливого пути, товарищ старшина, — сказал майор, возвращая документы. И отдал честь.

Петров принял документы и тоже приложил ладонь к виску.

Интересно, что они напишут? — подумал Петров, провожая патруль взглядом. — Неужели, что был без кнехта? Вот ур-роды!

И расхохотавшись, побежал на призывно дудящий поезд.

— Из Козоловской комендатуры, товарищ капитан второго ранга. — Молодой лейтенант, помощник дежурного по штабу, протягивал скрепленный сургучными печатями конверт из официальной бумаги плотно-серого цвета.

— Та-ак, — грозно протянул НачПО, и лейтенант засомневался в своевременности своего появления на свет. — Опять кто-то из наших воинов напился! Даешь им, сволочам, отпуска, а они... Чей литер?!

— С-смелого, — пролепетал лейтенант.

— Зама ихнего ко мне. Бегом! Я им устрою, я им...

Что еще обещал НачПО загадочным «им» отрезало захлопнувшейся за лейтенантом дверью.

— Товарищ капитан второго ранга, старший лейтенант Семенов...

— Петров твой?! — прервал «смелого» зама НачПО.

— Мой... Петров, — растерянно прошептал замполит.

— Полюбуйтесь, что натворил ваш Петров, товарищ старший... лейтенант. — НачПО протянул конверт.

— А что... Петров?

— Да вы садитесь, товарищ старший лейтенант, садитесь, — улыбаясь замполиту как удав кролику, НачПО указал на кресло.

Бедняга замполит рухнул как подрубленный. Все, — подумалось ему. — Теперь назначит козлом. Отпущения.

Обратный адрес только укрепил эти подозрения. Козоловская комендатура! Все, товарищ старший лейтенант, допрыгались.

— Ну что вы на него смотрите?! — рявкнул НачПО. — Читайте!

Тяжело вздохнув, быть может в последний раз, замполит рванул плотную бумагу.

— Старшина первой статьи Петров, был замечен с нарушением формы одежды, — прочел он. — И в скобках: был без кнехта.

— Без чего? — растерялся НачПО

— Без кнехта, — еще раз прочитал замполит «Смелого».

— Они что там, в Козолове, совсем поохренели, а лейтенант? — спросил НачПО.

— Не знаю, — пожал плечами лейтенант. — Быть может.

— Там еще что-то есть? В конверте?

Лейтенант заглянул вовнутрь, потом перевернул конверт. И потряс. Выпала сургучная крошка.

-Та-ак, — протянул НачПО. — А ну закрой дверь.

И дождавшись когда замполит скрежетнет ключом, товарищ капитан второго ранга достал из сейфа бутылку коньяка («Ахтамар» — успел прочитать Семенов) и два граненых стакана. С чмоканьем выдернув пробку, НачПО наполнил стаканы (до краев — облизнулся старший лейтенант Семенов).

— Бери, — подвинул он стакан замполиту. — Твой Петров сволочь, конечно, изрядная, но молодец. Ох, молодец.

Семенов глотнул коньяк. Как воду.

— Ты вот что, лейтенант, — сказал НачПО, пряча бутылку в сейф. — Ты выясни без какого кнехта был Петров. Да и накажи своей властью.

— Есть! — ответил замполит, глупо улыбаясь закрывающейся двери.

Ну, слава Богу, пронесло, — добавил он традиционные двести граммов чистого девяностошестипроцентного. Вокруг сотрясались от хохота товарищи офицеры. И даже командир улыбался.

— Ну, Петров, ну сукин сын!

За бортом

Солнце весело сияло посреди бледно-голубого неба, топливные пятна на поверхности воды радужно корчились и даже рифленое железо утлого плотика, ощущаемое сквозь темно-синие флотские штаны, казалось теплым и приятным на ощупь.

Назавтра был объявлен праздник. Наш новенький кораблик должен был, наконец-то, отпраздновать первую свою годовщину. По случаю юбилея ожидалось прибытие важных шишек с большими звездами на погонах.

Ожидался торжественный подъем флага, праздничный обед и демонстрация нашей ежесекундной готовности отдать концы по первому требованию Партии и Правительства.

Первоначально сей знаменательный праздник планировался на март. Но...

Ну не получилось в марте, — сказали нам. — В силу... ряда... э-э... объективных причин.