Военно-морской шпионаж. История противостояния

Прошло два месяца, и Агентство национальной безопасности (АНБ) пришло к выводу, что СССР экспортирует оружие на Кубу. Американские станции прослушивания перехватили серию сообщений, в которых шла речь о торговом чиновнике Леониде Ястребове и Кубе. На тот момент этот человек уже более шести лет был связан с экспортом советских военных грузов в Индонезию, Египет, Сирию, и вот теперь — на Кубу.

В сентябре два советских судна, «Илья Мечников» и «Солнечногорск», доставили военную технику на остров в Карибском море. Разведка установила, что грузовое судно «Николай Бурденко» с неизвестным грузом весом 3244 тонны прибудет из советского порта Николаев на Кубу в середине октября. АНБ также перехватило сообщения о том, что торговое судно «Аткарск», принявшее в Николаеве 2454 тонны «ястребовского груза», должно прибыть на Кубу в конце октября. Затем из материалов перехвата стало известно, что Ястребов, являвшийся торговцем оружием, обратился за кубинской визой. В январе 1961 г. анализ материалов перехвата выявил вероятное военное сотрудничество между коммунистическим блоком и вооруженными силами Гаваны. Западными станциями радиоперехвата в чехословацкой УКВ-радиосети «борт—земля» была отмечена испанская речь, что свидетельствовало о том, что испаноговорящий летчик, возможно, проходит летную подготовку на самолете неустановленного типа на аэродроме чехословацкого города Тренчин.

До разрыва дипломатических отношений с Кубой последний американский военно-морской атташе в Гаване коммандер Д.Х. Флойд активно отслеживал прибытие и убытие судов советского блока и их грузы, для чего использовал свою сеть информаторов, в которую входили кубинцы, недовольные новой властью, военные атташе других стран и проститутки. В конце 1960 г. в гаванском порту Флойд заметил нечто, похожее на укрытые для транспортировки ракеты, однако не сумел подтвердить этот факт. Радист-кубинец передал атташе весь перечень радиочастот, используемых кубинскими вооруженными силами, что оказалось чрезвычайно полезным для АНБ при перехвате кубинского радиообмена. После закрытия посольства США в марте 1961 г. американцам пришлось в большей степени рассчитывать на британских и французских военных атташе, передававших информацию с места события, а радиоперехват стал основным источником информации о советско-кубинских сделках.

Злополучная операция в заливе Свиней в 1961 г. не вызвала народного восстания против Фиделя Кастро. Офис военно-морской разведки (ОВМР) работал тогда как посредник между ВМС и ЦРУ, организуя морскую поддержку операции. Принятые ЦРУ на период проведения высадки в заливе Свиней меры безопасности были настолько жесткими, что в ОВМР всего пять офицеров были в курсе мероприятий флота по поддержке десантной операции. План ЦРУ отводил ВМС задачу защиты сил десанта на море. ВМС, правда, указали тогда, что в случае неудачи с десантной операцией не предусмотрен вариант возможной обратной погрузки на суда антикастровских бойцов. Точно так и произошло. Последовавшее затем расследование генерального инспектора ЦРУ признало, что ЦРУ допустило «серьезные ошибки», не подключив отдельные виды и рода вооруженных сил, в особенности ВМС, для «холодной и объективной оценки» планов и, самое вопиющее, не доложив немедленно президенту о том, «что успех вызывает опасения».

Оружейный делец Ястребов продолжал оставаться главной целью АНБ. Его имя часто звучало в радиообмене, связанном с поставками грузов на Кубу, поэтому, едва услышав в эфире его фамилию, можно было уверенно говорить о характере груза. Прослушивая болтовню операторов кубинских ВВС, АНБ узнало, что кубинским военнослужащим приказано учить русский язык. Из разговоров кубинских военных, подслушанных американцами, можно было узнать о новых видах военной техники и требованиях по подготовке специалистов: «Как там у вас дела? — Хорошо. Скажу тебе, что мы даем жару. Теперь у нас здесь РЛС... — Как? Где? — Да здесь, за станцией, за каким-то манговым деревом».

В целом за первый квартал 1962 г. на Кубе побывали сорок три советских сухогруза, которые доставили на остров 228 000 метрических тонн груза, не считая военных грузов. Те же суда перевезли в СССР примерно 370 000 метрических тонн кубинского сахара и 2238 тонн никелевого концентрата. И хотя количество заходов советских торговых судов в кубинские порты в первом квартале 1962 г. оставалось на уровне первого квартала 1961 г., они перевезли примерно на 50% больше грузов, чем за тот же период 1961 г. Особую ценность представляли восемь торпедных катеров и пять патрульных кораблей класса «Кронштадт», прибывшие из Мурманска. Два судна, «Тбилиси» и «Колхозник», имели на палубе в качестве груза по четыре торпедных катера, и буксировали еще по одному патрульному кораблю. Еще три судна, «Балтийск», «Братск» и «Льгов», помимо груза в трюмах, также буксировали по одному патрульному кораблю.