Военное дело чукчей (середина XVII—начало XX в.)

Засада могла устраиваться и на противника, сопровождающего оленье стадо. Не ожидая врага, сопровождающие в основной своей массе шли позади оленей (особенно в узких местах), поэтому появление впереди врагов, которые пугали стадо, приводило к тому, что олени, разбегаясь в панике, просто сметали незадачливых воинов-пастухов (Богораз 1899: 365).

Классический пример засады мы находим в рассказе именитого чукчи Пурехома Менямтина (1776). Он так предполагал напасть на коряков, расположившихся у Гижигинской крепости для защиты от чукчей: «Оставя большую половину чукотского войска… в прикрытом месте, а достальным малым числом для обману появиться близ крепости у стойбища коряцкого, учинить сражение и не долго оное имея, обратитца к побегу, а когда преследование будет, то чукчи, находящиеся в засаде, должны будут выскочить сбоку и перебить преследователей…» (Вдовин 1987: 106; ср.: Антропова 1957: 230).

Итак, большая часть чукчей должна была расположиться в засаде, ожидая удобного времени для нападения на коряков во время ложного отступления чукчей. Их действие было рассчитано на скоротечный бой: нападающий отряд, завязав, вероятно, перестрелку, спешно должен был отступить, заманивая находящихся в победном угаре коряков в засаду. Неожиданный удар, ошеломив врагов, должен был решить дело. Сам план был составлен блестяще: в засаду выделялась просто большая часть войск, а не какой-то отборный отряд, ведь чукотские мужчины все были хорошими воинами; завязка боя и вовлечение противника в сражение; ложное отступление, имитирующее бегство и, наконец, основной бой с коряками не у стойбища, а вдали от него, ведь из находящейся тут же Гижиги могли подоспеть на подмогу русские, столкновение с которыми могло обернуться для чукчей поражением (ср.: Мамышев 1809: 23-25).

Несколько по-иному устроенная засада из части войска использовалась против русских. Во время боя на реке Егаче с отрядом А. Ф. Шестакова (1730) чукчи устроили засаду, и после начала атаки по фронту, когда левый фланг противника, состоявший из коряков, побежал, воины из засады напали на последних, а затем зашли в тыл центральному отряду, состоящему из казаков и якутов, тем самым окружив его (Сгибнев 1869: 16). Также и в бою на реке Орловой с отрядом майора Д. И. Павлуцкого (1747) чукчи разделили свой отряд, состоявший примерно из полутысячи человек, на две части, под руководством двух тойнов: основная масса атаковала русских с фронта, а другая часть, обойдя сопку, зашла неприятелю в тыл, стремясь захватить противника в кольцо и отрезать его от обоза (Словцов 1886. Кн. 1: 253-254; Зуев 2001: 26). Суть подобной засады состояла в том, чтобы отвлечь часть войска врага, сковать его силы и внимание, тогда как другая часть должна была неожиданно напасть с тыла и заставить противника сражаться на два фронта, окружая его. Подобная засада часто устраивалась против многочисленного противника. Впрочем, иногда она располагалась и по фронту противника и нападала на него после ввязывания в бой его сил, о чем информирует сказание о борьбе чукотского героя Кунлелю с коряками (Меновщиков 1974. № 85: 300-301).

Таким образом, у чукчей существовало несколько видов засад. Во-первых, немногочисленный отряд или даже отдельный воин мог просто неожиданно напасть на врага. Во-вторых, чукчи могли, используя ложное бегство, привести противника к засаде и, в-третьих, завязав бой с фронта и тем самым не давая возможности противнику перебросить воинов на другие участки фронта, напасть на его тыл с целью окружения. Таким образом, засады входили в сферу военного искусства чукчей. Хотя засада, в общем, является элементом тотального типа войны, она была обычным явлением в первобытном военном деле, позволявшим избежать излишних потерь обычно немногочисленным армиям племенного общества.

Военные хитрости.Естественно, периодически чукчи применяли на войне и различного рода хитрости. Так, в «Сказании об Эленди и его сыновьях» упоминается, что при нападении коряков герой притворился мертвым и голым распростерся на холодной земле. Затем, когда коряки уже не обращали на него внимания, он пополз на четвереньках на врагов. Коряки, приняв героя за духа, в панике бежали и в это время были перебиты (Богораз 1899: 370).

Если враги намеревались напасть на пастуха со стадом, то последний, заметив это, для того, чтобы враги подумали, будто при стаде присутствует несколько пастухов, мог изготовлять чучела людей, набивая одежды ветками. Это могли делать и с целью отвлечь на чучела внимание неприятелей, чтобы неожиданно напасть на них (Воскобойников, Меновщиков 1959: 432). Подобное употребление чучел, прикрытых сверху обычной одеждой, было характерно для региона (Тюшов 1906: 274 (камчадалы); Стебницкий 1994: 24, 26 (коряки)).