Военное дело чукчей (середина XVII—начало XX в.)

После боя приносили благодарственные жертвы. Интересную информацию находим в сказке приморских чукчей о двух братьях, где говорится о персональном жертвоприношении: за возвращение к жизни дух предложил воину справить благодарственное жертвоприношение над вражеской упряжкой оленей и над самим врагом, в частности, над его головой, что и было сделано (Bogoras 1910: 185). Жертвы при этом приносили Кэрэткуну — повелителю морских животных, главным образом моржей, почитаемому оседлыми жителями. Стоит особо отметить роль человеческой головы, над которой в данном сюжете справлялись благодарственные обряды. У оседлых чукчей, в качестве, возможно, определенной аналогии зафиксирован культ головы моржей, белых медведей или тюленей, которые служили приношениями предкам (ДАЙ. 1848. Т. III, № 24: 100; Богораз 1939: 98-99; Вдовин 1977: 165; Крупник 2000: 268-272). Череп же медведя или волка также мог служить амулетом, отпугивающим такого же живого зверя (Вдовин 1977: 148). Имеем ли мы и тут функцию, аналогичную человеческой голове, не совсем ясно. Впрочем, вспомним, что, по сибирскому преданию, чукчи хранили голову Д. И. Павлуцкого в память об этом храбром воине (Сгибнев 1869: 34; 1869а. № 5: 59).

Следы культовой роли головы прослеживаются в приморском фольклоре. Так, в эскимосской сказке о сожительстве двоюродного брата с сестрой рассказывается, что после убийства брата сестра общалась с его отрезанной головой (Рубцова 1954. № 28: 335-336. § 93-144; Бахтин 2000: 383-396). Для устрашения врагов чукчи могли отрубать у убитых противников головы и, насадив их на острия копий, размахивать ими (Меновщиков 1974. № 88: 312), впрочем, это могла быть простая психологическая акция. Для сравнения заметим, что аляскинские эскимосы иногда отрезали врагам головы и даже бросали их на землю или выставляли на месте поражения врага, чугачи же на юго-востоке Аляски по возвращении из похода выставляли эти трофеи на всеобщее обозрение (Malaurie 1974: 141, 149; Burch 1998: 229), а у эскимосов Нижнего Кускоквима головы побежденных убитых врагов с носами, проткнутыми стрелами, выставлялись на колах (Nelson 1899: 329). Таким образом, определенную культовую роль человеческой головы можно проследить сквозь фольклорные мотивы, и она, видимо, связана с религиозными представлениями о душе. Данный интересный сюжет, насколько я знаю, не привлекал пристального внимания исследователей, хотя он заслуживает отдельной разработки, которая, впрочем не входила в задачу настоящей работы.

Согласно сказаниям колымчан, чукчи разрезали тело майора Д. И. Павлуцкого на мелкие кусочки, засушили их и хранили на память еще в 1880-х гг. (Олыксандрович 1884. № И: 295). Таким образом чукчи поступали и со своими покойниками (Поляков 1933: 104). Естественно, этот факт не соответствует действительности, но, вероятно, отражает некоторые внешние представления русских о чукотских культах (ср.: Вдовин 1965: 123, примеч. 79). Видимо, имеются в виду те представления, согласно которым на панцирях рисовали убитых врагов, чтобы сделать враждебного мертвеца своим союзником, ведь чукчи очень боялись духов убитых (и умерших), считая их потенциальными врагами живых (Богораз 1939: 181). По их воззрениям, дух убитого будет мстить своим врагам (Меновщиков 1974. № 85: 300; Тан-Богораз 1979а: 211), поэтому убитым перерезали горло, чтобы дух мертвеца не преследовал убийцу (Богораз 1939: 188); эскимосы же с о. Св. Лаврентия убивали пленных, просверливая им голову с той же целью (Богораз 1934: 174).

После экспедиции нужно было очиститься от злых духов, которых следовало отогнать. Обряд очищения состоял в том, что встречающие выходили вперед и пускали стрелы рядом с пришедшими, а также кололи копьями по сторонам от них, а затем проводили пришедших между двух очистительных костров (Мерк 1978: 136). Этими действиями отпугивали кэле.

После удачной добычи зверя или уничтожения врага справлялся особый благодарственный обряд, в котором можно проследить некоторые элементы культа оружия. Так, после удачной охоты на крупного зверя (медведь, дикий олень), а ранее и уничтожения врага орудие убийства (наконечник стрелы или копья, дуло ружья) смазывали кровью первой жертвы и справляли обряд пойгымн 'эгыргын — «благодарственное служение копью», во время которого устраивали пляску-пантомиму с оружием, сопровождая ее импровизированным пением, восхваляющим силу оружия и ловкость владельца (Вдовин 1977: 131). Также в качестве своеобразных амулетов прикрепляли на ружья кусочки красной материи, которые должны были им помогать (Богораз 1939: 54).