Военное дело Древней Руси IX-XI вв.

В. М. Васнецов. Боян. Непревзойденным мастером исполнения воинского эпоса был Боян, упоминающийся в «Слове о полку Игореве». Выражение «растекаться мыслию по древу» мы обычно употребляем в ироническом смысле — говорить многословно там, где можно этого не делать. Но в глазах автора «Слова» это однозначный комплимент — именно так, растекаясь мыслию по древу, волком по земле и орлом под облаком, пел знаменитый певец. Исторический Боян, если он вообще существовал, жил в XI–XII столетиях, в христианской Руси. Художник изобразил певца с поздними гуслями-псалтирью, вооружение воинов, слушающих Бояна, также относится к периоду XIV–XVI веков. По-видимому, Боян поет на тризне, погребальном пиршестве — певец и слушатели сидят на вершине кургана, перед ними — братина и ковши. Юный княжич на картине одет в полураспашной кафтан, изображенный на миниатюре «Изборника 1073 г.» — одной из древнейших русских рукописных книг.

В героическом эпосе всегда, или почти всегда присутствует какой-нибудь государь, правитель страны. Чаще всего этот государь является и главным героем всего эпоса. Он — первый среди равных ему могучих воинов, он обладает волшебной силой и мудро правит своей страной. Таковы, например, калмыцкий Джангар или бурятский Абай-Гэсэр.

Бывает и так, что эпический правитель, будучи окружен прославленными храбрецами, сам не обладает выдающимися способностями, а иногда и вовсе оказывается в комических ситуациях. Таким правителем был король Конхобар, герой ирландского эпоса. В то же время этот неоднозначный государь вполне уважаем своими витязями, в эпосе он нередко носит почетные титулы. Главный герой ирландских сказаний — великий воин Кухулин высоко чтил Конхобара как своего воспитателя.

К этому типу эпических властителей принадлежит и наш былинный князь — Владимир Красное Солнышко, на пирах которого завязывается большинство былинных сюжетов. Например, кто-то из героев неудачно похвастал — и был вынужден доказывать свою похвальбу делами. Кто-то поссорился с самим князем из-за неудачного распределения места за столом — для людей древнего общества это было очень важно! Бывает и так, что герой, которого все считают пропавшим без вести, может явиться неузнанным на пир — и сорвать свадьбу своей жены с другим героем…

А. П. Рябушкин. Пир богатырей у ласкового князя Владимира.

Почти все наши былины в той или иной мере отразили древний дружинный дух. Но в нашем рассказе о русских дружинниках мы остановимся подробно только на одной из них. Эта былина рассказывает о том, как два героя — Дюк Степанович и Чурила Пленкович — состязались друг с другом… в красоте своей одежды.

Дюк Степанович приехал в Киев из Юго-Западной Руси, из «Волынца-города, из Галича». Уже само его имя (оно, вероятно, происходит от латинского «dux» — «князь», «герцог») склоняло ученых именно в том направлении искать его возможного исторического двойника. Впрочем, прямого аналога в реальной истории у былинного Дюка нет.

Ученые полагают, что в былине о Дюке и Чуриле отразились те времена, когда русские земли соперничали, а нередко и воевали друг с другом. Дюк — не иностранец, хотя по отношению к Киеву и киевлянам выступает как чуждый персонаж. Он в чем-то свой, русский, а в чем-то нет.

И. Е. Репин. Запорожцы. Как в костюме, так во внешности запорожских казаков сохранились некоторые характерные атрибуты дружинной культуры Руси, например прическа.

Надо отметить, что у названия «Русская земля» в наших древних летописях двойной смысл. Во-первых, Русская земля — это вся необъятная Русь. Но в некоторых случаях Русская земля летописца — это Киев и прилегающая к ему область — современная Северная и Северо-Западная Украина. Вот эта-то «Русская земля в узком смысле слова» (так ее называют историки) и была долгое время соперником Галицко-Волынской Руси.