Военное дело индейцев Дикого Запада. Самая полная энциклопедия

Сообщив о своем прибытии, воины скиди-пауни ехали к деревне, при этом все, кроме предводителя и захвативших скальпы, распевали песни и улюлюкали. Навстречу им выезжало шестеро мужчин. Предводитель рассказывал им о своем успехе, называл имена тех, кто убил врага, посчитал «ку» и т. п. Посланцы возвращались и сообщали обо всем людям. Затем военный отряд двигался к окраинам деревни, где воины дарили лошадей родственникам и вождю. Победоносные пауни въезжали в лагерь, восклицая: «Там они распухают лежа ничком на земле!» Даже если прошло всего несколько часов после убийства, все знали, что скоро тела врагов все равно начнут гнить и распухать. Пауни всегда оставляли свои жертвы ничком со вдавленным в землю лицом. После этого все расходились по своим домам. Отдохнув, предводитель вел лошадь к жилищу хранителя связки, от которого он получил военные регалии. Он привязывал лошадь перед домом и входил внутрь, где его ждал хранитель с развернутой и готовой связкой. Предводителя усаживали к югу от хранителя. Он снимал регалии, сворачивал их и передавал хранителю со словами: «Брат, я вернулся и возвращаю тебе эти вещи. Я даю тебе коня, которого ты найдешь привязанным у своего дома. Я был успешен и не потерял ни одного из людей, потому что был защищен Тиравой и младшими богами». Получив регалии, хранитель набивал и зажигал маленькую трубку, жертвовал, дым Тираве и всем небесным богам, предметам, находящимся в связке, а потом вычищал пепел из трубки на краю очага. Затем хранитель дотрагивался до ноздрей лошади, проводил рукой над ее головой, гривой, вниз по спине и хвосту, открывал ей рот и стирал немного пены, после чего возвращался в дом. Связка упаковывалась, и жена хранителя привязывала ее к стене. Предводитель ел и курил вместе с хранителем, а затем возвращался в свой дом, который к тому времени уже был забит собравшимися мужчинами.

Генри Брекенридж был свидетелем возвращения арикаров: «В течение дня с разных сторон прибыло несколько отрядов. Согласно обычаю, они были встречены воинами и препровождены в дом совета, где поведали о произошедшем, о чем впоследствии было объявлено всей деревне через глашатаев». В той же деревне находился Джон Брэдбери. Он отмечал, что царила всеобщая суматоха, вершины земляных домов заполонили мужчины, женщины и дети. Несколько стариков громко приветствовали прибывших. Брэдбери сделал интересное замечание: «Несмотря на всю суматоху, несколько женщин продолжали обрабатывать бизоньи шкуры, растянутые на раму». Спустя некоторое время Брэдбери стал свидетелем прибытия в деревню арикаров еще одного отряда: «Множество стариков и старух высыпало навстречу появившимся воинам. Во главе процессии (прибывших. – Авт.) ехали четверо предводителей с штандартами в руках (по сообщениям Брекенриджа, штандарты представляли собой «огромный лук и копье, оба богато украшенные». – Авт.), далее следовали пешие воины, за которыми двигалась группа всадников. За ними ехали два главных вождя, между которыми находился молодой воин, который, как я смог разобрать, был тяжело ранен. (По словам Брекенриджа, юноша старался держаться так, будто ничего не произошло. Он умер вскоре после прибытия в деревню. – Авт.) За вышеперечисленной группой двигались еще два человека с штандартами и новый отряд пеших и конных бойцов. Вся процессия, приближавшаяся в таком порядке, состояла из четырех групп. Всего их было около трехсот человек. Каждый нес щит, некоторые были вооружены ружьями, некоторые луками, а остальные военными дубинками. Раскрашены они были все так, словно желали обезобразить себя самым ужасающим образом. На некоторых лицах был нарисован знак, означавший, что они испили вражеской крови. Для его нанесения ладонь натирали киноварью, после чего прикладывали ко рту, оставляя на лице полный отпечаток «окровавленной» руки. Каждая группа несла на длинных шестах скальпы, но при ближайшем рассмотрении стало понятно, что скальпы порезаны на несколько частей, чтобы их казалось больше. Убитых врагов едва ли было более восьми, а сами они потеряли двоих, так что схватка не была очень кровавой. Когда процессия приблизилась к деревне, женщины и старики встретили их и, за исключением причитаний родственников раненых и погибших, выражение радости стало всеобщим, не нарушая при этом порядка процессии… Когда прибывшие вошли в деревню, воины разошлись, чтобы отдохнуть, а старики смешались с ними, пожимая руки одним и восхваляя тех, кто проявил себя в бою… Женщины прекратили всю работу, а старики ходили от дома к дому, восхваляя героев. Вершины и входы в дома были украшены выставленными щитами и оружием воинов, а жители деревни веселились, за исключением тех женщин, которые скорбели о погибших».

Церемонии по возвращении победоносного отряда