Военное искусство Александра Великого

До изобретения осадных орудий городские стены были фактически неприступны, и обычным средством при осаде было заморить жителей голодом или воспользоваться услугами предателей. Первое означало блокаду, и, поскольку возможности доставки подкрепления осажденной армии были минимальны (если не считать городов, которые располагались на побережье и могли получить помощь с моря), осада, как правило, длилась недолго. Кроме того, до распространения наемничества предательство и измена в осажденных городах случались нечасто. Однако нападения на поля, окружавшие городские стены, были действенным средством, чтобы заставить жителей покинуть городские стены и сражаться на открытой местности. Обычно неприятель захватывал поля и либо уничтожал урожай и скот, либо присваивал их. Это означало, что воевали, как правило, только в летние месяцы, когда поспевал урожай и скот выгоняли на пастбища.

Поскольку на зиму войны прекращались, постоянная армия не требовалась, и воины редко были профессионалами, но чаще ополченцами, призывавшимися во время ведения военных действий. Простейшей армейской единицей была фаланга[32], строй копьеносцев, по восемь– десять рядов, а вся тактика заключалась в бросании пик. Фаланга выступала против фаланги, и победители, собрав трофеи на месте битвы, разоряли вражеские поля и убивали скот или, что более выгодно, забирали урожай и животных себе.

Пока фаланга держала строй, что было возможно только на равнине, она, как говорит Полибий, «была непобедима в ближнем бою» (о точке зрения Полибия на этот вид построения см. XVIII). Однако на пересеченной местности она быстро рассыпалась. К ее недостаткам следует прибавить также ее неспособность быстро перестраиваться или осуществлять организованное преследование. Подобно стенобитному орудию, она служила единственной цели – прорвать неприятельский строй.

Из всех городов-государств Спарта была более всех готова к ведению войны, и на то имелось две причины. Первая состояла в том, что Спарта оставалась монархией, и следовательно, менее подвержена внутренней смуте, столь характерной для эллинских демократий и олигархий; вторая причина, что по общественному устройству она представляла собой военный лагерь, как некогда объяснял Ксерксу изгнанный спартанский царь Демарат: «Правда, они свободны, но не во всех отношениях. Есть у них владыка – это закон, которого они страшатся гораздо больше, чем твой народ – тебя. Веление закона всегда одно и то же: закон запрещает в битве бежать перед любой военной силой врага, но велит, оставаясь в строю, одолеть или самим погибнуть» (пер. Г.А. Стратановского)[33].

Из-за того что спартанцы полагались на своих гоплитов, они не возводили укреплений вплоть до II в. Автохтонное население было низведено до уровня илотов (рабов) либо периэков (провинциалов), и, хотя последние обладали некоторой самостоятельностью, они обязаны были участвовать в войнах, которые вела Спарта. Это означало, что профессионально обученное спартанское войско дополнялось силами ополчения. В сражении при Платеях в 479 г. до н. э. 5 тыс. спартанских гоплитов, организованных в пять отрядов, поддерживались 5 тыс. периэков. До прихода Филиппа Спарта была единственной в Греции страной, которая держала свое население под ружьем в постоянной готовности.

Поскольку фаланга не могла двигаться быстро, не нарушая строй, от сохранения которого зависела ее боеспособность, быстрые маневры оказывались невозможными, и, хотя это ограничение удалось бы отчасти преодолеть за счет кавалерии и легковооруженной пехоты, долгое время эти рода войск не использовались в боевых операциях. Причиной был традиционный армейский консерватизм и презрительное отношение гоплитов к легковооруженным пехотинцам. Также верно и то, что, как заметил Аристотель, поскольку только зажиточные граждане могли позволить себе содержать коня, кавалерия обычно служила опорой олигархии, в меньшей степени это справедливо и в отношении тяжело вооруженной пехоты, но «легко вооруженная пехота и моряки всегда поддерживали демократию», и «в настоящее время там, где эти последние имеются в преобладающем количестве, олигархи при возникновении внутренних междоусобий зачастую терпят поражения» (Политика. VI. Пер. С.А. Жебелева).