Военное искусство Александра Великого

Какой бы ни была численность персидского войска, ясно, что оно уступало по численности армии Александра. Чтобы восполнить отсутствие численного превосходства, необходимо было занять удобную оборонительную позицию. Такая позиция была найдена в низовьях реки Граник; это должно было отвлечь Александра от наступления на Сарды; ибо, если бы он решил пойти на Сарды, не разбив персов здесь, он рисковал потерей коммуникаций с Геллеспонтом. Стратегическая инициатива, следовательно, была на стороне персов.

Граник представлял собой горную реку, берущую начало на горе Ида и впадающую в Мраморное море. На южном берегу обходному маневру препятствовало озеро, которое теперь носит название Эдже-Гёл, а к северу от этого озера восточный берег реки вздымается высокими уступами и нависает над западным ее берегом. Местность повсюду равнинная, и, поскольку был месяц май, река разлилась, хотя ее и можно было перейти вброд в некоторых местах.

Выбор позиции кажется блестящим; однако способ, который выбрали персидские сатрапы для ее удержания, был такой, что хуже не придумаешь. Они не развернули отряды греческих наемников вдоль восточного берега с персидской кавалерией на флангах и даже с тыла, чтобы контратаковать любой отряд, прорвавший фронт пехотинцев, но, как говорит Вилькен, «совершив огромную тактическую ошибку, разместили великолепную кавалерию вдоль обрывистого берега, где она не могла атаковать, а наемников – в тылу» (Александр Великий. С. 84). С ним не согласен Тарн (Александр Великий. Т. I. С. 16). Он пишет:

«Персидские военачальники на самом деле держали в голове очень дерзкий план; они хотели, если удастся, закончить войну в самом начале, убив Александра. Они развернули кавалерию на высоком берегу низовья Граника, поставив за ней греков, и ждали. Часто указывают, что так они не сумели бы удержать берег реки, однако это и не входило в их намерения».

Не приходится сомневаться, что они хотели убить Александра, потому что уничтожить главнокомандующего вражеской армией всегда было целью битвы в древности, а также и в некоторых современных сражениях[128]. Но поскольку персидская кавалерия была вооружена метательными копьями, а не пиками или длинными копьями, они не представляли собой достаточную ударную силу и не были способны эффективно отразить наступление врага. Арриан не рассказывает, сколько копий имели на вооружении всадники; но, чтобы быть действенными, их метательные копья должны были быть достаточно тяжелыми, тяжелее обычного дротика, поэтому, вероятно, они, как и римские hastati, имели два копья[129]. Для кавалерии, если это не была посаженная на коней пехота, копье представлялось не самым выгодным вооружением, как пистолет в более поздние времена, поскольку бросить его точно с движущейся лошади часто оказывалось невозможно. Далее, если у них было два копья, ударная мощь персидской кавалерии должна была быстро иссякнуть, поскольку не сообщается, что ее сопровождали вьючными животными, которые везли дополнительные копья, как, например, это было в войске конных лучников Сурены (53 г. до н. э.).

Если единственной целью персов было убить Александра, то лучше всего встретить наступление его всадников заграждением из копий; пусть он защищается от них, а затем, если он прорвется, забросать его метательными копьями. Следует найти другую причину для подобного построения, и ее не столь трудно отыскать. Во все исторические времена кавалерия презирала пехоту, и разместить греческих пехотинцев впереди линии всадников – значило уступить им почетное место. Воинский этикет этого не позволял; гордость за свою принадлежность к более высокому рангу – достаточное объяснение этой тактической ошибки, ею же объясняется и поведение готских всадников в сражении при Таганах (552 г.), французской кавалерии в сражении при Креси и грубость кавалеристов на полях сражений Первой мировой войны.

От Лампсака Александр выступил на запад во главе с авангардом копьеносцев и легко вооруженных войск; недалеко от места нахождения персидской армии Парменион, который не счел возможным переправляться через разлившийся Граник на глазах у персов, предложил Александру разбить лагерь на западном берегу реки, поскольку считал, что персы, чрезвычайно напуганные, ночью снимутся с лагеря и отойдут. Подобное предложение показывает, как мало знал он своего молодого командира; поскольку этого-то Александр менее всего хотел. Он не только горел желанием начать войну с персами решительной победой в первом сражении, но и всеми силами хотел избежать преследования противника в Малой Азии. Его ответ Пармениону был следующим: Геллеспонт, который они пересекли, покраснел бы со стыда, если бы Александр побоялся пересечь такой ручей, как Граник; а отложить наступление на вражеское войско – значит лишь придать ему сил, ибо персы давно не терпели поражений, и у них нет никаких причин для их страха, который приписывает им Парменион.

Затем он построил свою армию к бою и, хотя Арриан путается в деталях, принятый им порядок, с некоторыми вариантами, определяется как следующий.