Военное искусство Александра Великого

Через несколько дней, когда две башни и соединявшая их стена были разбиты, а третья башня сильно повреждена и осажденные строили заграждение из кирпичей, чтобы закрыть брешь, произошло неожиданное. Два пьяных воина из батальона Пердикки, хвастаясь своей удалью, поспорили, кто храбрее, вооружились и бросились к заграждению. Увидев их со стены, осажденные спустились и убили их, а затем атаковали македонские посты. Пердикка выслал подкрепление, и большая часть гарнизона присоединилась к сражающимся. Произошло столкновение, но, как пишет Арриан, македоняне отбили нападение и чуть не взяли город, поскольку стены некому было защищать.

Диодор рассказывает другую историю, согласно которой македоняне, спешно посланные Пердиккой вперед, были жестоко разбиты, и Мемнон даже отвел своих людей, пока не появился Александр. То, что гарнизон выиграл это сражение, подтверждается и эпизодом, о котором Птолемей не упоминает, поскольку это бросило бы тень на Александра. Как только стычка закончилась, «царь послал трубачей подать сигнал о перемирии, чтобы подобрать тех из македонцев, которые пали у стены» (Д и о д о р. XVII). Это показывает, что македоняне понесли серьезные потери. Эфиальт отверг просьбу, но Мемнон ее удовлетворил.

На следующий день Александр подкатил осадные башни и тараны, чтобы пробить заграждение, но осажденные опять сделали вылазку: сгорел навес, располагавшийся напротив стены, и одна из деревянных башен. Другие уцелели благодаря Филоту и Гелланику, и при появлении Александра осажденные побросали факелы и бежали в город.

«Галикарнасцы, – пишет Арриан, – правда, вначале брали верх по причине высокого местоположения; они не только били в лоб людей, оберегавших машины: с башен, уцелевших по обеим сторонам рухнувшей стены, была для них возможность поражать врага, подходившего ко второй стене и с боков и только что не с тыла» (Арриан. I).

После этих событий Эфиальт, выступая на военном совете, собранном в Галикарнасе, говорил, что для спасения города следует предпринять наступление. Мемнон согласился. Хотя их план Диодор излагает довольно туманно, он, как представляется, состоял в следующем: 2 тыс. греческих наемников двумя отрядами по тысяче человек каждый идут в наступление; одна колонна с горящими головнями должна атаковать из-за заграждения, и поджечь вражеские осадные машины, а другая под командованием Эфиальта должна появиться из «тройных ворот», которые, предположительно, располагались неподалеку от бреши. Затем, когда нападение первой группы на осадные сооружения вынудит врага броситься их спасать, вторая должна ударить с фланга. Наконец, если эта неожиданная атака будет удачной, Мемнон с персидским войском поддержит Эфиальта и предложит заключить мир. Если мы правильно толкуем Диодора, Александр столкнулся с достойным врагом.

Далее Арриан пишет, что, когда через несколько дней после последнего сражения Александр выдвинул вперед осадные механизмы, чтобы атаковать разрушенную брешь, он внезапно подвергся нападению рядом с брешью, и сразу после этого вторая группа врагов появилась из «тройных ворот», где македоняне меньше всего их ждали (Арриан. I). После этого Арриан пишет: «Тех, кто вышел через тройные ворота, встретил Птолемей, царский телохранитель, с полками Адея и Тимандра и некоторым числом легковооруженных. Они тоже без труда обратили в бегство вышедших из города. Беглецам пришлось при отступлении проходить по узкому мосту, переброшенному через ров; мост обломился под таким количеством людей; многие попадали в ров и погибли, растоптанные своими же или пораженные сверху македонянами. Самая же большая резня произошла в самих воротах: страха ради закрыли их преждевременно, боясь, как бы македоняне, по пятам преследующие бегущих, не ворвались в город, отрезав таким образом возвращение многим своим. Македоняне перебили их у самых стен. Город вот-вот бы уже взяли, если бы Александр не скомандовал отбой: он все еще хотел сохранить Галикарнас и ожидал от галикарнасцев мирных предложений» (I).