Военное искусство греков, римлян, македонцев

Кажущаяся рациональность сформулированного Клаузевицем определения войны, согласно которому она является «всего лишь продолжением политики, но с помощью других средств» [248] , обманчива, так как государства могут быть втянуты в боевые действия, о которых их политики даже не подозревали. Такие страны избежали бы их, если бы это было возможно без потери чести или свободы. Поэтому, определяя стратегию как «теорию использования сражений для военных целей» [249] , он также чересчур логично сужает ее границы. Разве не говорил Наполеон, что победа всегда почему-то выгодна? Кроме того, государства в построении своей стратегии никогда не учитывают события, следующие за победой. Далеко не все они следуют максиме, вырезанной на постаменте статуи генерала Шермана, установленной в Вашингтоне, согласно которой законной целью войны является более совершенный мир. В данной работе мне следует использовать слово «стратегия» в более широком смысле, хотя, употребляя в заголовке этой ее части понятие «общая стратегия», я хотел обратить внимание слушателей на то, что в данной лекции ничего не будет сказано о стратегии, переходящей в тактику, о которой пойдет речь в разделе, посвященном действиям командования во время сражений. Под стратегией я понимаю политику, которая должна или может привести к началу войны либо стать ее следствием, а о политике можно говорить, описывая средства и цели, которые могут воздействовать друг на друга. В XIX веке Великобритания в своей политике преследовала определенные цели, как правило оборонительные, с помощью большого флота и маленькой армии. При этом в 70-х годах того же столетия на протяжении короткого периода большой популярностью пользовалось такое явление, как ура-патриотизм, ставшее следствием проведения политики, основанной на сомнительной позиции: «У нас имеются корабли, у нас есть люди, а также у нас водятся и деньги».

Теперь следует перейти от шовинистической песенки (считается, что слово jingoism, употребляемое автором книги, появилось благодаря английской песенке, содержащей угрозы вмешательства в Русско-турецкую войну 1876 г. – Пер. ), звучавшей на городских улицах, к речам Перикла или, если хотите, Фукидида. Накануне Пелопоннесской войны этот историк вкладывает в уста Перикла слова о том, что успеха в войне чаще всего можно достичь с помощью хороших суждений и изобилия денег [250] . Слово, которое я перевел как «хорошие суждения», в данном контексте значит «надежная стратегия», а «изобилие денег» предполагает заранее собранные богатства или излишки. Это изречение было применимо к войне, предложенной Периклом, но оно не всегда справедливо для боевых действий, которые велись между греческими полисами в те либо более ранние времена. Лишь у небольшого числа эллинских государств было достаточное количество средств, а некоторым удавалось достичь успеха при отсутствии денег. Войны действительно могли начинаться при незначительной финансовой поддержке. Полисные гоплиты нередко приходили с запасом провизии на несколько дней и выступали в поход, воодушевленные верой в победу [251] . Пока они находились на дружественной территории, им оказывали помощь, а очутившись на вражеской земле, они добывали все необходимое самостоятельно. Они не нуждались ни в большом количестве поставщиков, ни в обширных запасах оружия. Свои потребности они удовлетворяли благодаря скромному обозу или нескольким животным, и, хотя воинам, вероятно, платили за участие в походах, эти кампании были довольно короткими и осуществлялись тогда, когда крестьяне могли позволить себе на время покинуть свои хозяйства. Продолжительные операции, в частности осады, возможно, требовали больших затрат, однако они были крайне редкими. Таким образом, финансовые соображения не сильно ограничивали стратегию большинства городов-государств.