Военное закулисье на сломе эпох

Тем временем начальник штаба майор Чкалов начал разбор с лейтенантом Куксой, как тот ехал и где мог заблудиться. Ночью трасса чистая, нет ни машин, ни каких-либо помех, ехать всего час. Кукса говорит: «Доехав до Владимир-Волынского, я повернул налево, проехал по трассе километров 10–12, стоит небольшой мостик с бело-зеленым шлагбаумом. Подошли с водителем — шлагбаум не закрыт на замок, мы его подняли и поехали дальше, проехали километров 4–5 — ж/д переезд. Я зашел в дежурную, там женщина в форме, он такой формы раньше не видел. Спрашиваю, как проехать на „Полушарие“? Она отвечает: „Пан офицер, я не знаю где тут ваше полушарие, но это Польша“. Я выскочил из дежурки, машины развернулись, благо, что тягачи трехосные, пролетели под шлагбаумом (хорошо, что не закрыли его), не стали искать дорогу дальше, а вернулись в дивизион».

Мы с начальником штаба чуть не попадали под стол. «Полушарие», говорим, это же позывной 4-го дивизиона! А Кукса думал, что это название населенного пункта возле Нововолынска. Оказывается, они пропустили нужный поворот и пошли на Устилуг, а там сразу польская граница. Начштаба, что теперь делать? Надо докладывать наверх. Если поляки утром узнают, что мы нарушили границу, да еще и военная техника с ракетами, еще наши погранцы будут разбираться — это же международный скандал! С нас головы полетят. Доложили начальнику штаба полка.

Утром, приехал особист полка, взял объяснительную записку у л-та Куксы. В тот же день лейтенанта отправили за молодым пополнением, кажется, в Армению. Водителей и расчет, которые участвовали в той поездке, распределили по дивизионам. Вот такой служил у нас специалист по ЧП.

Образованный старшина

Несколько слов о старшине дивизиона ст. с-те Ковбане. Образования, я думаю, у него никакого не было, но иногда он выдавал настоящие перлы.

Старшина любил, когда прибывало новое пополнение. После распределения по подразделениям, ст. с-т Ковбан выстраивал их возле каптерки и, прохаживаясь вдоль строя, поправляя при этом кому головной убор, кому ремень, кому погон говорил: «Вот сейчас вы на людей похожи! У человека должно быть все прекрасно: кокарда, погоны, исподнее, а у кого их нет, тот не человек, а млекопитающее». После этого солдаты по одному заходили в каптерку, где он на каждого заполнял карточку 5У, куда заносилось ФИО, год рождения, национальность, и главное, размеры головного убора, одежды и обуви. По этим размерам он получал обмундирование, и раз в полгода переодевал солдат.

В одном призыве он заполнял карточку рыжеволосого солдата, как сейчас помню, из Черновцов по фамилии Ванштейн. На вопрос старшины о национальности, тот ответил «еврей». Старшина уточняет: «Жид?» «Нет, еврей». Старшина: «Какой еврей? Жид!» Хорошо, что мимо проходил замполит майор Попов. Узнав в чем дело, майор велел солдату выйти, говорит старшине: «Какой еще жид? Ты что, очумел? Национальность-еврей». Старшина говорит: «Я думал, что их так дразнят „еврей“, а национальность — „жид“».

Как-то я, капитан Деркач и старшина Ковбан сидели в канцелярии перед вечерней проверкой, и разговор зашел о каких-то растениях. Капитан Деркач говорит, что надо знать, какие семена выбирать по каталогу. Старшина говорит, что как раз нужный журнал выписывает, «Семена». Капитан Деркач говорит, что нет такого журнала. Может «Смена»? Старшина: «Да я, два года его выписываю, они у меня в каптерке лежат». «Ну, пойди принеси». Приносит журнал, бросает на стол, и говорит: «Точно „Смена“, а я два года думал, что „Семена“»…

Вот и закончилась служба в Луцком полку

После выполнения боевых стрельб на «Балхаше» в 1972 году, мне позвонил подполковник Фарфел В. И. и спрашивает: «Ты начальником I отделения радиотехнической батареи пойдешь?» Я спросил куда. Он говорит, это уже другой вопрос, ты не ответил на первый. Я, конечно, дал согласие. Через месяц пришел приказ командира корпуса, что я назначен начальником первого отделения, офицером наведения в 521-й ЗРП в городе Борщев Тернопольской области, в 4-й дивизион, который расположен в 5 км от села Шупарка.

Этот дивизион разительно отличался от всех остальных дивизионов Львовского корпуса ПВО. Во-первых, там не было водопровода — воду раз в сутки привозили водовозкой за 30 км. Семьи офицеров брали по два ведра в день, остальная вода шла в столовую и в казарму. В субботу в банный день можно было израсходовать два тазика горячей и холодной воды на человека.

Во-вторых, выехать из дивизиона невозможно. Если ты не успел на школьный автобус, который уходил в 7 утра, то оставалось только идти пешком 5 км до с. Шупарка. Туда автобус приходит один раз в сутки из райцентра Борщева без расписания, т. е. можешь попасть, а можешь не попасть, и придется возвращаться назад в дивизион. Первый раз я столкнулся с тем, как местные жители относятся с неприязнью к военным. В селе, кстати, большинство жителей носят меховые бараньи жилетки — я такие видел в кино, где показывают послевоенную Западную Украину.