Это те младшие командиры, которые круглые сутки находятся в своем коллективе и руководят ним. Но быстро такое дело не делается. Пока в конце 1974 года не уволили призыв, в котором переплетены были старослужащие рядовые и сержанты, непонятно было, кто кем руководит. К началу 1975-го прибыли сержанты из учебки. Своих сержантов тщательно отбирали из солдат, которые хорошо подготовлены технически и имеют лидерские качества. Проводили еженедельные совещания с сержантами, где спрашивали не только за личные упущения, а за дела в отделении и взводе. Поощряли лучших увольнениями, отпусками, званиями и всем набором поощрений из дисциплинарного устава. И к концу зимнего периода обучения 1975 года дисциплина стала выравниваться, а к концу года, я уже был спокоен, зная, что в казарме есть старшины батарей и заместитель командира взвода управления, первые помощники командиров батарей и старшины дивизиона, никаких ЧП не допустят.
За зимний период 1975 мой дивизион, как и положено, занял последнее место в полку с общей оценкой «удовлетворительно». На подведении итогов почти весь доклад был о недостатках моего дивизиона. Главное, что меня возмутило: в дивизионе 50 % тягачей ЗИЛ-131В не боеготовы. Начальник автослужбы знал о том, что я ни одной запчасти со склада части не получил. Один тягач я восстановил только благодаря тому, что переманил к себе из погранвойск прапорщика-автомобилиста.
После подведения итогов я зашел к полковнику Вербату В. А. и рассказал, что я за год из полка даже ржавого гвоздя не получил, мне уже стыдно ездить по предприятиям района, выпрашивать банку краски. Вы же отбиваете охоту что-нибудь делать. На что он ответил, что видит, как у меня дела движутся в лучшую сторону. На этом разговор и закончился.
В июне или в июле 1975 года пришел приказ о назначении полковника Вербата В. А. заместителем командира дивизии на Чукотку. И вместо него назначили командиром полка подполковника Рувимова В. С. При прибытии его в дивизион, я ему доложил, состояние дел в дивизионе, что сделано и что планирую сделать. Он обошел позицию, ДКП, ЗКП, казарму, жилой городок. На построении личного состава дивизиона, поставил задачу на летний период обучения.
Через месяц на подведении итогов весь доклад был построен на работе начальников отделов и служб, несколько раз поднимал даже начальника штаба и заместителя, не говоря об остальных. Дивизионы затронуты были по несению боевого дежурства и работе по контрольным целям. Некоторым объявил взыскания, а одному начальнику «служебное несоответствие». Сказал, что этот начальник не только ничего не делает, а недостатки по своей службе переписывает с предыдущего доклада. После этого зашевелились все начальники! А меня командир предупредил, я понял, как самого младшего: если что-то не решается — немедленно ко мне на доклад.
Первый раз я вдохнул полной грудью. Прибыв в дивизион с замполитом, подвели у себя итоги, и, как говорится, работа закипела.
Первый раз я обратился к командиру, когда не мог месяц вывезти плиты ДСП для обшивки стен на ДКП и ЗКП. Плиты большие, по несколько метров, а обращаться к шефам уже неудобно. Скажут: вам выписали плиты, оплатили, а вы вывезти не можете. Только я сказал командиру, на следующий день пришел КамАЗ. Часть плит завезли сразу на завод, покрыли шпоном красного дерева и залакировали. Оббили стены ДКП и ЗКП этими плитами и покрасили белой водоэмульсионкой. Из полированных плит на ДКП оборудовали помещение для радиста и коммутатора. На ЗКП сделали кабинки для направленцев, застеклили. Из большой плиты поставили стол для боевого расчета ЗКП во главе с заместителем командира полка, по средине вырезали большой круг и поставили вынос «ВИКО» от станции разведки П-18.
Подшили потолок, я уже говорил, как, поставили потолочные плафоны. Это уже был совсем другой вид, но общую обстановку портили планшеты, они уже были старые, матовые, не просвечивались. Когда мы закончили оборудование ДКП и ЗКП, приехал командир и сказал, что надо поменять планшеты и поставил задачу начальнику штаба полка, это уже был октябрь.
Через некоторое время мне позвонил начальник штаба и сказал, что планшетов нет ни в корпусе в Львове, ни в Киеве. Ты их разбирай, они состоят из четырех частей, привози в управление, мы в мастерской будем полировать.