Военное закулисье на сломе эпох

Генерал-лейтенант Стеценко А. А. поручил мне подготовить все материалы и документы по полигону на доклад и утверждение Министру обороны. На согласование и оформление документов по полигону «Чауда» ушел почти весь 1995 год.

Морской полигон

Размеры «Чауды» — 31x10 км, площадь, с учетом закрытия акватория Черного моря (глубина 150 км) составляет 4650 км². Для сравнения, площадь полигона «Ашулук» РФ — ширина — около 50 км (усеченный прямоугольник), длина 141 км с учетом точек запуска мишеней, площадь больше за счет большого размера по ширине и составляет 7050 км².

Площадь и инфраструктура «Чауды» обеспечивала стрельбу всех зенитных ракетных комплексов, стоящих на вооружении ВСУ. Только стационарных измерительных пунктов (ИП) на нем было восемь. Радиолокационное поле обеспечивали Керченский радиотехнический батальон, радиолокационная рота Феодосия и радиолокационная рота на мысе Меганом — это без радиолокационных и радиотехнических средств, которые разворачивались на полигоне во время стрельб. Систему управления обеспечивали стационарные средства связи 813-го и 31-го испытательных центров.

Авиационное обеспечение осуществлялось с аэродрома Кировское. Он обеспечивал прием и подготовку к боевому применению широкий спектр авиатехники, от стратегических бомбардировщиков до истребителей и вертолетов включительно. Такого обеспечения не было ни на одном полигоне Советского Союза. После отработки и согласования документов по полигону «Чауда» с командующими видами ВС Украины, заместителями министра обороны, план полигона со всеми прилагающимися документами был подписан начальником Генштаба и утвержден МО Украины. Но встал самый проблемный для нас вопрос, где взять мишени или какую технику можно использовать в виде мишеней. В первую очередь, мы планировали использовать в виде мишеней ракеты 5В27 от ЗРК С-125, а также 20ДСУ и 5Я23 от комплекса С-75, переоборудованные под ракету-мишень (РМ) «Пищаль», «Синица» и «Лиса-М».

Но встал вопрос: если мы даже договоримся с Россией о предоставлении нам документации на переоборудование ракет под мишени, то какое предприятие может запустить этот технологический процесс? А если и найдется такое предприятие, то процесс займет 2–3 года.

Другая проблема: запуск мишеней необходимо производить со стороны моря. Для этого нужна морская платформа или большое судно, чтобы на нем можно было разместить хотя бы две пусковые установки и наряд мишеней на данную стрельбу, а это несколько десятков ракет. Но на тот момент для ВСУ и страны это было из области фантастики.

Я нашел в Харькове научно-исследовательское конструкторское бюро, которое когда-то занималось беспилотниками. Его главный конструктор уверил меня, что они могут изготовить беспилотник типа «мишень». Срок проектирования и изготовления опытного образца — от года до двух, цена от — 150 тысяч долларов. Ни сроки, ни цена не устроили. Заплатить $150 тыс. за железку с движком и потом ее расстрелять — как-то не по государственному.

Но нужно было выходить из положения. Я решил поставить С-75В с двумя пусковыми установками на горе Меганом. Пуск в секторе 80–90°, высота до двух километров, дальность 55 км, стрельба в крест, подрыв ракеты по К-3. Мишень очень сложная для дивизионов, курсовой угол полета относительно стартовых позиций — 90°, плюс очень большие угловые скорости.

Конечно, если бы все вопросы по полигону решались на государственном уровне, как в других странах, то все было бы намного проще. А так все это делалось на голом энтузиазме и патриотизме офицеров зенитно-ракетных войск и из-за безысходности.

Решить вопрос с мишенями помог случай. Как говорится, надо быть в нужное время в нужном месте. Я прибыл в штаб тыла ВСУ для согласования документов по полигону и, прежде чем нести документы на подпись заместителю министра генерал-полковнику Михайличенко, зашел к начальнику штаба тыла генерал-лейтенанту Напольских А. В. Он в это время говорил по телефону и разговор шел о частях, которые подлежат сокращению. Прозвучала фраза о Староконстантиновском авиационном полку беспилотников. Я у него спросил про этот полк. Он мне показывает директиву МО по сокращению ВС, и в разделе частей сухопутных войск, подлежащих расформированию, числится и авиационный полк беспилотных разведчиков. Я бегом документы в руки, говорю: «Анатолий Васильевич, приеду в другой раз, кое-что забыл взять», быстро в машину и к себе в штаб ПВО.

Сразу прибыл к командующему генерал-лейтенанту Стеценко А. А., рассказал о директиве МО по сокращению авиаполка. Он дал команду полковнику Олийныку, начальнику канцелярии, принести ему директиву МО из Генерального штаба, потому, что к нам она приходит только в части нас касающейся. Взяв директиву, командующий пошел на доклад к МО, который дал команду начальнику Генштаба об отмене пункта в директиве, касающегося расформирования авиаполка и передачи его в состав войск ПВО.