Военные действия

Вожди древних народов, обитавших в Улудере, Ширнаке и Батмане, не смогли бы даже проголосовать за самих себя!

— Есть место под названием Батман? — вопросительно взглянул на собеседника Коффи.

— Прямо на Тигре, — сказал Катцен. — Всегда можно узнать что-то новое.

Сегодня утром я несколько часов изучал Региональный оперативный центр[1]. Надо сказать, Мэт и Мэри Роуз придумали зверскую машину. Познавая, остаешься молодым, Лоуэлл.

— Ради того чтобы познать РОЦ и Батман, не стоит даже жить, — проворчал Коффи. — Выходит, древние турки занимались сельским хозяйством, орошали пастбища, ворочали камни, пахали — ив сорок лет походили на наших восьмидесятилетних? Вот до чего доводит людей работа.

— Именно так.

— Получается, что они с десяти лет приступали к делу, которому посвящали всю оставшуюся жизнь? А мы, значит, постоянно растем профессионально?

— А разве нет? — удивился Катцен.

— Про себя я такого сказать не могу, — тяжело вздохнул Коффи. — Я был уверен, что к этому возрасту стану большой шишкой, буду работать в аппарате президента, вести мирные переговоры и заключать крупные торговые соглашения.

— Примерно этим ты и занимаешься.

— Да уж, — проворчал Коффи. — Торчу в проклятой дыре и надрываюсь в никому не известном...

— Зато нужном... — попытался перебить адвоката Катцен.

— Для меня известность играет большую роль, — возразил Коффи. — А мне приходится сидеть в подвале военно-воздушной базы Эндрюс — проклятие, это даже не Вашингтон! — и прорабатывать нужные, но безнадежно скучные соглашения с негостеприимными турками, чтобы мы смогли шпионить за еще более враждебными к нам сирийцами. Вместо того чтобы рассуждать в Верховном суде о Первой поправке к Конституции, я жарюсь в проклятущей пустыне, в то время как пот стекает мне прямо в носки.

— Что-то ты в самом; деле расклеился, — заметил Катцен.

— Виноват, — вздохнул Коффи. — В день рождения каждый имеет на это право.

Катцен стукнул по австралийской фетровой шляпе, и она съехала на глаза Коффи.

— Встряхнись, дружище! Иногда приходится заниматься и не самыми увлекательными вещами.

— Да не в этом дело, — поморщился Коффи. — Хотя и в этом тоже. — Он снял шляпу и вытер пальцем пот с ободка, после чего снова водрузил ее на давно не мытые светлые волосы. — Просто мне кажется, что когда-то я был великолепным юристом, Фил, Настоящим волшебником. Моцартом юриспруденции, С двенадцати лет я начал читать юридические книги из библиотеки отца. В то время как все мои друзья мечтали стать астронавтами или игроками в бейсбол, я грезил о карьере стряпчего. В четырнадцать лет я уже мог самостоятельно вести любые дела.

— Представляю твоих клиентов, — невозмутимо заметил Катцен.

— Ты понял, что я имею в виду, — нахмурился Коффи, — Ты имеешь в виду, что не достиг своего потенциала. Добро пожаловать в реальный мир. А мне, кстати, очень тебя не хватало, когда я работал в «Гринписе».

— Да, — улыбнулся Коффи. — Я не бросался на палубу, чтобы прикрыть от гарпуна новорожденных тюленей, и не хватал за руку здоровенных громил, устанавливающих капканы на черных медведей.

— Мне приходилось делать и то, и другое, — сказал Катцен. — В первом случае я чуть не задавил тюлененка, а во втором мне самому сломали нос.

Проблема заключалась в помощниках. Доставшиеся мне бездельники не могли отличить морскую свинью от дельфина. Хуже всего, что им было на это наплевать.

Я видел, как ты прорабатывал наш визит к турецкому послу. Ты предусмотрел буквально все и великолепно провел переговоры.

— Я имел дело с государством, внешний долг которого превысил сорок миллиардов долларов. Большую часть этих денег оно задолжало моей стране.

Заставить их пойти на уступки не составляло для меня особого труда.

— Как сказать, — возразил Катцен. — У Турции немало долгов и перед Банком исламского развития, который оказывает на страну огромное профундаменталистское влияние.

— Турки никогда не примут исламских законов, — покачал головой Коффи. — Даже под руководством такого ярого фундаменталиста, который сейчас возглавляет эту страну. Это закреплено в их Конституции.

— Конституцию можно поправить, — сказал Катцен. — Посмотри на Иран.

— В Турции гораздо больше цивилизованных людей. Если фундаменталисты попытаются захватить власть, разразится гражданская война.

— А кто говорит, что ее не будет? — поднял брови Катцен. — Впрочем, речь о другом. Ты преодолел все рогатки, которыми усеяны инструкции и положения о НАТО, изучил турецкие законы и правила американской дипломатии и все-таки добился того, что мы здесь. Никто не сумел бы сделать это так быстро и профессионально.