Военные действия

– Судя по тому, как они возятся, – продолжал Столл, – оборудование заработает минут через пятнадцать. Вместо четырех минут они делают это за двадцать пять.

– Хотите сказать, что на инструментах будут играть Другие музыканты?

– Похоже на то, – сказал Столл. Значит, Роджерс по-прежнему в беде, и в фургоне хозяйничают курды. Худ понимал, что, помимо Боба Херберта и Мэта Столла, к такому же заключению пришли наблюдатели из ЦРУ и министерства обороны Если действительно окажется, что полностью работе способный РОЦ находится в руках террористов, сделать ничего не удастся.

– Мэт, – произнес Худ, – есть ли у нас возможность заглушить группу, если они попытаются что-нибудь сыграть?

– Конечно, – откликнулся Мэт.

– Каким образом?

– Мы перепрограммируем усилитель. Как только он распознает первые аккорды, включится система блокировки. Все займет секунд пять, не больше.

– Дайте лидеру группы пятнадцать секунд, – сказал Худ. – Если он захочет что-либо нам передать, он сделает это в самом начале. Потом заглушите их. Он нас поймет и не обидится.

– Хорошо, – сказал Столл. – Мы держим их в поле зрения.

– Правильно.

Худ понимал, что, если удастся отговорить президента от немедленного уничтожения Регионального Оп-центра, у них появится шанс вызволить команду.

– Мэт, – решительно произнес Худ, – я хочу, чтобы вы передали суть нашего разговора Марте. Люди наверху должны подождать. Пусть она попытается их уговорить. А вы будьте готовы в любую секунду захлопнуть дверь, если наша группа попытается выбраться наружу.

– Не переживайте, – откликнулся Столл. Худ и Бикинг принялись изучать заложенную в компьютер карту расположения сирийских войск. Затем Худ поднялся и объявил, что хочет немного пройтись. Бикинг принялся отмечать сирийские штабы.

Взяв у стюарда банку диет-пепси, директор Оп-центра устало оглядел два ряда кресел с высокими подушками и широкий проход между ними. Пассажиры склонились над компьютерами.

Как правило, часа через полтора после начала полета люди начинали отвлекаться от дел и понемногу общаться. В хвостовой части салона стояли два столика для конференций и деловых бесед; сейчас там никого не было, поскольку напитков и бутербродов еще не разносили. Там же находилось помещение для отдыха, которым пользовался во время полетов государственный секретарь.

Худ не хотел верить, что три проходимца с автоматами способны поставить на колени самую могущественную страну в мире с ее огромной армией и устрашающей военной технологией. Невероятно! При этом он понимал, что виновата система самоограничений, которую навязала себе Америка. Проще всего было бы прямо сейчас определить скопления курдов и взрывать их с воздуха одно за другим, пока террористы не освободят людей. Можно было бы также захватить в качестве заложников семьи курдских лидеров.

Но цивилизованная Америка не могла обращаться с Другими так, как они обращались с ней. Америка всегда играет по правилам. И в этом ее главное отличие от монстров типа Третьего рейха или Советского Союза.

«А ведь именно это, – размышлял Худ, потягивая пепси, – и позволяет людям поступать с нами по-хамски...» Он вернулся к своему креслу с твердым намерением довести дело до победного конца. Он искренне и страстно верил в то, что Америка идет единственно правильным путем в мире, и надеялся, что знаток и любитель истории Майк Роджерс тоже это понимает.

– Курды и исламские фундаменталисты плохо разбираются в политике, – сказал Худ, усаживаясь перед компьютером. – Давай подумаем, что мы из этого сможем извлечь.

– Слушаюсь, сэр, – откликнулся Бикинг и принялся наматывать волосы на палец.

Глава 23

Понедельник, десять часов тридцать четыре минуты вечера

Огюзли, Турция

Ибрагим сидел на водительском сиденье и следил, как меняются показания датчиков по мере замены аккумуляторов. Потом он нажал на несколько кнопок и посмотрел, как работают освещение, кондиционеры и другие приборы. Назначение очень многих рычажков и кнопок было ему не понятно.

Махмуд прислонился к спинке его кресла и курил сигарету. Усталые глаза курда ни на секунду не выпускали из поля зрения работающих в задней части фургона американцев. Хасан был с ними – светил фонарем и помогал где было возможно.

Остальные пленники полностью пришли в себя и молча следили за происходящим. Катцен, Коффи, Мэри Роуз и полковник Седен были по-прежнему привязаны к спинкам сидений, рядовой Папшоу лежал связанный в компьютерном отсеке. Никто не предложил пленным ни воды, ни пищи, сами они тоже ни о чем не просили.

Ибрагим выглянул в окно. Как только ожили приборы, он опустил стекло, чтобы выходил дым от сигареты Махмуда. Бедуинский табак был до тошноты сладок и больше напоминал аэрозоль от насекомых. Ибрагим всегда поражался, как его брат может курить такую гадость.

С другой стороны, он вообще многого не понимал в брате, Например, агрессивности. Махмуд получил огромное удовольствие от сцены с американцами.