Военные действия

Ничего не вышло. Потом ВВС США попытались предотвратить бомбардировки курдов на севере Ирака. Вроде бы получилось, . но тогда Ирак попросту отравил воду, которая поступает в те регионы. С этим ВВС уже ничего не могли сделать. Пришло время нам самим себе помочь. И найти собственного лидера.

Вот почему нам нельзя с ними разговаривать, подумала Сондра. Этот человек рассуждает вполне здраво. И в одном он, безусловно, прав. Кто-то все равно сломается. Только не она. Она приняла клятву верности, которая предусматривает исполнение всех приказов. Роджерс не хочет, чтобы она говорила, и она будет молчать. Лучше умереть, чем жить с чувством стыда.

Широко раскрытыми глазами девушка смотрела на командира, в то время как наручники генерала скрежетали в стальном кольце. Спустя минуту горелку перенесли на другую сторону, Когда прибавили пламя, Роджерс подпрыгнул, а Сондра зажмурилась. Челюсть генерала уже не выглядела такой твердой. Она отвисла. Роджерс выпучил глаза, тело его тряслось, а ноги дергались и выбивали дробь по каменному полу. Но он не кричал.

Командир с любопытством наблюдал, как его подручный зашел сзади и направил огонь на спину американца. Роджерс выгнулся и зажмурил глаза. Изо рта генерала вырвался булькающий звук, однако он заставил себя замолчать.

Слезы душили Сондру, рот пересох от ужаса, но она не произнесла ни слова.

Неожиданно командир сказал что-то по-арабски. Его помощник сделал шаг назад и погасил пламя. Командир повернулся к Сондре.

– Даю тебе несколько минут на размышление. Пока ты думаешь, твоего друга не будут мучить. – Он улыбнулся. – Друга... или старшего офицера? Какая разница. Подумай обо всех, кому ты сможешь помочь. О своем и о моем народе.

Подумай о немцах во время второй мировой войны. Кто из них был патриотом? Те, кто служил Гитлеру, или те, кто выступал против него?

Командир постоял несколько секунд молча, потом развернулся и вышел.

Человек с горелкой последовал за ним.

Когда их шаги затихли, Сондра взглянула на Роджерса. Генерал медленно поднял голову.

– Ничего... не говори, – приказал он.

– Я знаю.

– Мы не нацистская Германия, – с трудом произнес Роджерс. – Эти люди – террористы. Они используют РОЦ для убийства. Ты... поняла?

– Да, – выдохнула девушка, Голова Роджерса снова упала. Сондра сквозь слезы смотрела на черные, страшные ожоги под его руками.

Генерал был прав. Взорвав плотину, эти люди погубили несколько тысяч человек. Если они научатся при помощи РОЦа отслеживать передвижения войск и прослушивать системы связи, они убьют еще больше. Да, курды угнетены, но разве им будет лучше, если к власти придут такие оголтелые фанатики? Их командира пытали; теперь он готов жечь живых людей и держать заложников в ямах, лишь бы добиться своей цели. Если бы он был сирийцем, стал бы он мириться с существованием турецких курдов? Если бы он был турком, стал бы он мириться с иракскими курдами?

Сондра не знала. Однако если Майк Роджерс готов умереть, но не сказать этому человеку ни слова, она поступит точно так же.

Девушка услышала шаги – мучители возвращались. Роджерс глубоко вздохнул, набираясь мужества;

Сондра почувствовала, как ее ноги подкосились от слабости. Она в отчаянии потянула за наручники. Лучше умереть в бою, сразу.

На этот раз пришел только человек с горелкой. Он зажег пламя и направился к Майку Роджерсу. Равнодушно, словно жаря мясо на пикнике, направил огонь на грудь генерала.

Голова Роджерса запрокинулась, какое-то время он пытался стиснуть зубы, потом не выдержал и наконец закричал.

Глава 35

Вторник, три часа пятьдесят пять минут утра

Вашингтон, округ Колумбия

Боб Херберт заварил четвертую порцию кофе, а Мэт Столл допил седьмую банку пепси. Они не выходили из кабинета Столла почти сутки, занимаясь изучением фотографий долины Бекаа начиная с 1975 года – РОЦ находился где-то здесь.

Облет долины самолетом «F-16» с базы Инсирлик почти ничего не дал. РОЦ скорее всего скрывали в пещере. Если бы его просто закамуфлировали, можно было бы надеяться на инфракрасный анализ поверхности. Безрезультатной оказалась и передача радиосигналов в миллиметровом диапазоне. Если бы Роджерсу удалось пробраться к приборной доске и включить активно-пассивный рефлектор, в ответ поступило бы закодированное сообщение. Долина молчала.

За неимением другой информации Херберт изучал фотографии. Он не мог сказать точно, что именно хотел увидеть. Глядя на двадцатидюймовый экран компьютера, начальник разведки пытался поставить себя на место противника.