Военные катастрофы на море

Едва Макаров под возгласы «ура» и аплодисменты вошел в порт, как шум приветствий заглушили разрывы японских снарядов. Японские корабли стреляли через полуостров Ляотешань. Было время отлива. Русские корабли, запертые, как в садке, не могли выйти в море. Батареи фортов из-за большой дистанции или закрытые горами не могли отвечать на огонь.

Того и об этом подумал, он предусмотрел эти обстоятельства. Каждый день он организовывал и улучшал этот способ ведения боевых действий, к которым он был, в некотором смысле, вынужден прибегнуть. Ему надо было проводить перегруппировки эскадр, отслеживать повреждения на кораблях, отправлять аварийные корабли в ремонт на заводы, следить за наличием боеприпасов и других видов довольствия, в общем, вести всю интендантскую работу, одновременно поддерживая высокий моральный и боевой дух и экономя силы. Императорскому флоту не нужен был Макаров, который бы возвращал ему активность и уверенность. Ему нужен был человек, который должен был его держать в готовности все двадцать четыре часа в сутки и в момент, когда Макаров попытается – а что он попытается, было очевидно! – вырваться из Порт-Артура, смог принять правильное решение. Того как раз и был именно таким человеком.

На суше продолжалась зимняя кампания. Нельзя сказать, что русские были плохими солдатами. Обороняясь, они показывали себя с самой лучшей стороны. Но если русские войска в окопах смогли отбить все прямые атаки противника, то они оказались очень маломаневренными и вынуждены были отступать всякий раз, как японцы выполняли обходные маневры. Эта неспособность вести маневренную войну была следствием в основном чрезмерной привязанности русского штаба к железной дороге. И не стратегия здесь причиной, а соображения комфорта. В начале войны адмирал Алексеев, русский наместник царя на Дальнем Востоке и главнокомандующий морскими и сухопутными силами, имел в своем распоряжении специальный поезд, в котором были и вагон-салон, и вагон-ресторан, и спальный вагон. Кроме того, в его штабе была целая толпа штабных офицеров. Когда этот «спецпоезд» перемещался, перед ним шел еще один: губернатор опасался мин, нападений и диверсий. Адмирал Алексеев к тому же ненавидел путешествовать по ночам, а вставал он очень поздно, поэтому всю ночь и большую часть утра его поезд стоял на какой-нибудь станции или на вокзале. Он также не любил, когда его сон тревожили свистки и пыхтенье паровозов. И, как только он ложился спать, в округе прекращалось всякое движение поездов.

Когда на место Алексеева был назначен генерал Куропаткин, он первым делом изъявил желание иметь в своем распоряжении специальный поезд. Его начальник штаба захотел иметь свой. Их примеру последовали командиры армейских корпусов. А так как каждый генерал старался как можно реже покидать это комфортабельное обиталище, они делали все, чтобы операции их войск проходили вдоль железных дорог. Отсюда очевидная стратегическая и тактическая инертность русской армии в Маньчжурии.

На море Того оставался начеку и продолжал бомбардировать Порт-Артур с максимальной дистанции через сопки полуострова. Один из крейсеров, подойдя к порту, корректировал огонь. Но адмирал Макаров разгадал этот маневр. Он установил на вершине сопки наблюдательный пост и стал отвечать огнем корабельной артиллерии по японским броненосцам.

22 марта броненосцы «Петропавловск», «Севастополь», «Победа» и «Пересвет» вышли из порта. Того сразу же послал им навстречу крейсера Дева, пытаясь выманить их в открытое море. Напрасно. Четыре русских корабля оставались около берега, под защитой фортов. Но на следующий день Того стало известно, что адмирал Макаров воспользовался этим коротким выходом в море для тренировки эскадры. Шпионы также донесли, что механизмы пушек на русских броненосцах прошли модернизацию и дальность стрельбы их увеличилась. Последнее было важным фактом. Он означал, что Макаров серьезно готовился к очной встрече в море и артиллерийской дуэли. Когда? Этого узнать не удалось. Того решил не ждать, удовлетворяясь бомбардировками издали Порт-Артура, а предпринять еще одну попытку запереть вход в порт.

Добровольцев нашлось не меньше, чем в первый раз. В том числе все, кто вернулся живым после первой попытки. Того выбрал из них только офицеров, их опыт мог пригодиться. Он отказался подвергать матросов второй раз той же смертельной опасности. Эта атака была седьмой операцией против Порт-Артура. Она также провалилась. Несмотря на беспримерный героизм экипажей пароходов и миноносцев, несмотря на их решимость пожертвовать собой, сравнимую с камикадзе Второй мировой войны, вход в Порт-Артур остался свободным.