Военные контрразведчики

И ведь не подумаешь, что в это время уже целый год как шла война! Нет сомнения, что подобный запрет был на руку не только представителям антиправительственных сил, немало делавших для разложения воюющей армии, но и спецслужбам противника. В данном конкретном случае интересы оппозиционных партий и «германцев» совпадали, хотя имели различную конечную цель. Не случайно ведь получалось, что после «братаний» и совместных митингов на позициях русские солдаты бросали свои окопы, а немецкие и австрийские продолжали исправно воевать.

Но это уже произойдет несколько позже, а пока наши потенциальные противники продолжали наращивать свои разведывательные усилия. Например, в 1913 году «из 30 австрийских офицеров, легально посетивших Россию, шесть являлись установленными разведчиками. Но помимо них австрийский Генштаб засылал своих шпионов в Россию под видом мирных обывателей, коммерсантов, журналистов, представителей торговых и промышленных фирм. Австрийские разведчики, выезжавшие в Россию для сбора разведывательных сведений, выдавали себя за путешественников, туристов, отпускников. Особо популярным прикрытием было изучение ими русского языка»[29].

К примеру, в октябре того года военные контрразведчики организовали наблюдение за прибывшими в Москву капитанами австрийского Генштаба Рудольфом Кюнцелем и Вильгельмом Понтером — по учетным данным контрразведки было установлено, что последний, еще в чине лейтенанта, побывал в России в 1911 году, проездом в Турцию. Австрийские генштабисты отправились в поездку по России в начале ноября предвоенного 1913 года. Они посетили Санкт-Петербург, крупный промышленный и торговый центр Нижний Новгород, Вильнюс и Варшаву — места дислокации штабов приграничных военных округов, откуда отправились в разведывательную поездку по Поволжью, Средней Азии и Закавказью… Как потом отмечал начальник КРО (Контрразведывательного отделения) Московского военного округа подполковник Отдельного корпуса жандармов Туркестанов[30], борьба с такого рода разведкой является почти бесполезной, потому что офицеры эти не всегда ведут записи, а производят разведку маршрутов и дислокации войск на память, получая также изустные сведения от своих соотечественников, живущих в каждом уголке России…

Ну как тут не вспомнить очаровательного поручика Дранжевского с его письменной инструкцией и патентом на чин, подписанным Наполеоном! За прошедшее столетие техника шпионажа здорово шагнула вперед, при этом основное движение произошло на рубеже XIX–XX веков.

В частности, можно сказать, что теперь в своей контрразведывательной деятельности русский Генштаб стремился применять тактику проникновения в разведывательные органы противника — так, к сотрудничеству был привлечен полковник Альфред Редль, один из руководителей разведки австро-венгерского Генштаба… Немалую роль в этой работе сыграли и русские военные агенты, находившиеся за границей.

Информация, полученная разведкой, определила решения политиков.

«Германия же практически была в курсе всех политических и военных дел России, используя для этого возможности аппарата военного атташе, а также всякого рода коммерческие и промышленные фирмы, в которых под видом инженеров и специалистов „трудились“ немецкие разведчики. Именно знание германским Генштабом программы перевооружения русской армии в 1914–1917 годах, ее сильных и слабых сторон послужило одной из причин вступления в войну Германии на стороне Австро-Венгрии именно в 1914 году („теперь или никогда“). Берлин пришел к выводу о том, что после перевооружения России к 1917 году Германия будет не в состоянии выиграть войну против нее»[31].

* * *

Первая мировая война высветила многие ранее не столь очевидные изъяны в системе организации контршпионажа — в том числе в вопросах подготовки и комплектования органов военной контрразведки, невысокую квалификацию их руководящих кадров.

Наконец, после горького опыта поражений весны — лета 1915 года, по инициативе великого князя Николая Николаевича была образована очередная комиссия — ее возглавил действительный статский советник Р. Г. Моллов — для выработки нового положения о контрразведке. Изучение ею все того же вопроса показало явную несогласованность действий начальников разведывательного и контрразведывательного отделений военных штабов. Казалось, они должны были работать в тесном контакте и взаимодействии, но на практике эти подразделения были совершенно самостоятельны и одно не знало, чем занимается другое. Когда же вопросы розыска и разведки пересекались, то между начальниками начиналась бюрократическая переписка и розыск двигался воистину черепашьим шагом.

Стало ясно, что серьезной ошибкой являлся и сам секретный характер существования контрразведывательных отделений, в результате чего они не могли «рассчитывать на весьма необходимые в их делах поддержку и содействие правительственных учреждений, а тем более общества».