Военные маршруты

    Наконец, проверки закончились, и он аккуратно посадил катер на площадку неподалеку от дома, в котором были открыты практически все окна - и который поражал царящей тут пустотой.

    - Сейчас мы...

    - Я сама.

    - Сама его найдешь? - Клюква остановился.

    - Да.

    - Хорошо. По утрам он обычно на берегу бывает... когда не пьет.

    Мима кивнула и выпрыгнула на дорожку, а потом огляделась и направилась в сторону берега. Вокруг было много деревьев и совсем не было людей. Дул ветер. Пахло водорослями и влажным песком, в сонной тишине как редкие жемчужины сверкали птичьи трели.

    Пришлось долго искать спуск на берег среди заросших колючими кустами скал, но Мима остановилась на несколько секунд, прикрыла глаза и прислушалась - и будто появилась путеводная нить, показывающая правильную дорогу.

    Она уверенно обошла несколько деревьев, потом одну кривую скалу и оказалась у тропинки, ведущей резко вниз. Теперь осталось только спуститься.

    Не было никакого удара молнией, или звука возвышенного марша в ушах - ничего не выделяло этот момент как особенный.

    Девис нашёлся внизу, у самого подножья холма. Он лежал прямо на песке, на спине, закрыв глаза и положив руки под голову, а рядом валялась пустая бутылка из-под чего-то весьма крепкого. Его рубашка знавала лучшие времена, а теперь потеряла не только цвет, но и форму, а штаны, похоже, были вынуты из коробки, куда скидывают ненужную ношеную одежду для бедных.

    Подходя, Мима уловила запах спиртного.

    Ему война тоже не оставила ничего стоящего.

    - Командор...

    Он так резко открыл глаза, будто сторожил шаги. Вполне вероятно, они так редко здесь звучали, что и правда сторожил.

    Мима опустилась рядом с ним на колени и стала смотреть, гадая, сильно ли он изменился. Впрочем, о чём тут думать, почётная отставка кого хочешь изменит, даже такого уставшего от войны человека. Вот и сейчас - взгляд, не выражающий ничего - ни радости, ни удивления. Пустота.

    - Ты пьян? - спросила она, когда не получила никакого ответа.

    - Да. И мне снова кажется, что ты пришла. Опять. Правда, обычно тебя окружает свет... и ты в белых одеждах.

    - Я мёртвая, что ли? - хмыкнула она, непроизвольно вытерев о плечо нос. А потом всё равно шваркнула.

    Карие глаза вдруг прищурились.

    - Повтори.

    - Хочешь сказать, я прихожу к тебе... с того света? Являюсь, как видение, глядя с укором и жалостью? Вздыхаю и киваю, а мои волосы струятся и плывут по ветру? С меня в таком виде хоть иконы пиши?

    Девис попробовал подняться, но координация подвела, он поморщился и сел, потом наклонился, слепо прищуриваясь, почти прижимаясь лицом к лицу Мимы. Она терпеливо ждала.

    - Ты... смеёшься? - еле слышно прошептал Девис.

    - Как видишь. Раньше я так не делала?

    - Нет.

    Он протянул руку и провел по её щеке.

    - Не понимаю. Ты теплая.

    - Это потому что я живая.

    - Ты настоящая? Позволь не поверить. В моей голове столько всего нарушено, всё так перемешалось... Многие моменты я просто вычеркнул. Просто вычеркнул из памяти, как будто их никогда не было! Всё! Но не тебя. Я хочу сказать, как я жалею. Не нужно было тебя оставлять. Шло бы оно всё к чёртовой матери! Пусть бы катилось в бездну!

    - Ты не мог взять меня с собой. Я и сама думала, что умираю.

    - Ты умерла, - он перевел взгляд на небо, в глазах помутнело от слёз. - Умерла. А я позволил этому случиться. Владлен оказался важнее моих желаний. Мир восстановлен, правда, но когда я думаю, какой ценой... то не знаю, стоило ли оно того. Стоило ли приносить тебя в жертву. Это моё наказание.

    Он повесил голову и зашарил рукой поблизости в поисках бутылки. Нащупав горлышко, поднял бутылку и потряс. Со стекла посыпался мелкий песок, она была совсем пустой, но Девис тряс изо всех сил, стараясь что-нибудь выжать.

    Мима рассмеялась. Вроде не было ничего смешного - полупьяный мужчина, который столько сделал для Агранда и оказался больше никому не нужен - настолько неуклюжий в своём горе, что должно быть неудобно - и вдруг так смешно.

    Он на секунду замер, потом отпустил бутылку и, не поднимая глаз, стал судорожно приглаживать рукой волосы.

    - Девис, - перестав смеяться, сказала Мима. - Командор...

    - Стой. Молчи. - Он, пряча глаза, вскочил и попятился. - Иди в дом. В дом иди.

    Потом развернулся и бросился к тропинке. Пару раз покачнулся, и Мима замерла, испугавшись, что он вот-вот рухнет на землю. Но нет - Девис всё-таки смог беспрепятственно добраться до тропинки и взобраться вверх. Чего-чего, а упрямства ему не занимать.

    Слегка озадаченная происходящим, Мима прошла к кромке воды и уселась на один из двух стоявших там потёртых шезлонгов.

    Не стоило ей смеяться. Такие мужчины как командор вполне вероятно посчитали бы смех в подобной ситуации насмешкой над собой. И Миме казалось странным, что приходится объяснять очевидное - она смеялась от радости. Её не смутило, что он пьян, наоборот, это было доказательством живого человека, который действует не только во имя долга. Это был его выбор, пусть она его и не одобряла. Так или иначе, но он боролся с происходящим.

    Но вот он встал и ушёл. И... что?