Читаем Военные мемуары - Единство 1942-1944. Том 2 полностью

Тем более что и англичане со своей стороны не были расположены торопить события. Вынужденные отказаться от роли "лидеров", они желали, чтобы победа - если уж она в основном будет не их победой - по крайней мере не обошлась слишком дорого. Отодвигая сроки решающих битв, можно выиграть время, пока будут накапливаться американские армии, и сберечь английские силы. Кроме того, Лондон, видя, как растут американские вооружения, рассчитывал, что материальное превосходство, которым уже располагали союзники, станет ощутимым в 1943 и подавляющим в 1944. Кроме того, зачем излишне рисковать и, быть может, идти на новый Дюнкерк, в то время как на русском фронте с каждым днем все больше и больше изматываются силы врага? К тому же бомбардировка немецких городов английской авиацией и воздушными эскадрами США начинали серьезно мешать промышленности гитлеровской Германии, между тем как немецкая авиация весьма редко нападала на Англию. И, наконец, в действие вступили американские грузовые и конвойные суда, что решало вопрос о транспорте. К этому нужно добавить, что политика Лондона в данных условиях была нацелена на Средиземноморье, где Англия защищала уже завоеванные позиции как в Египте и вообще в арабских странах, так и на Кипре, на Мальте, в Гибралтаре; предполагалось овладеть новыми позициями в Ливии, Сирии, Греции, Югославии. Вот почему Великобритания старалась направить англо-американское наступление в сторону этого военного театра. Но в отношении Сражающейся Франции поведение правительства Вашингтона определялось тем, где произойдет высадка - во Франции или же в Марокко, Алжире, Тунисе. В первом случае помощь французского Сопротивления развертывающимся битвам понадобится сразу же. А ведь было известно - на сей счет сомневались только для вида, - что генерал де Голль сумеет предпринять определенные действия. Значит, обойти его нельзя. Но во втором варианте дело свелось бы к тому плану, который государственный департамент вынашивал с 1940: утвердиться в Северной Африке, добившись содействия местных властей и удерживая де Голля вне сферы операции. Нам предстояло убедиться, что наши американские союзники применят в отношении нас оба варианта поочередно.

К концу мая 1942 они склонялись к сближению с нами. 21 мая Джон Вайнант [6], их достойный посол в Лондоне, официально консультировался со мной о перспективах наступательных операций по ту сторону Ла-Манша, о той роли, которую мы непосредственно могли бы играть в этих операциях, и о тех взаимоотношениях, которые в связи с этим установились бы между Французским национальным комитетом и союзными правительствами. 1 июня по просьбе посла состоялась наша вторая встреча. На этот раз - в присутствии Идена, поскольку англичане считали для себя желательным участвовать в этих беседах. 29 июня Иден говорил со мной с глазу на глаз по вопросу о признании и в качестве посредника предложил моему вниманию формулу, выдвинутую правительством Вашингтона. На следующий день у меня состоялась новая беседа с Вайнантом, на которую я пригласил Плевена. Одновременно Черчилль, находившийся в Вашингтоне для консультации по стратегическим вопросам, стремился склонить президента хоть к какой-нибудь договоренности со мной.

Все это привело к тому, что 9 июля государственный департамент обратился ко мне с меморандумом, формулировки которого были заранее согласованы со мной. В этом документе, преамбула которого гласила, что "генерал де Голль с удовлетворением ознакомился с этим меморандумом", заявлялось, что "правительство США и Французский национальный комитет уже осуществляют тесное сотрудничество в определенных областях...; далее, что для того, чтобы сделать это сотрудничество более эффективным, правительство США назначило адмирала Старка в качестве своего представителя для консультации с Французским национальным комитетом по всем вопросам, касающимся ведения войны...; что правительство Соединенных Штатов признает вклад генерала де Голля и усилия Французского национального комитета в деле поддержания духа французских традиций и институтов...; что для наилучшего осуществления наших общих целей следует оказывать всяческую военную помощь и поддержку Французскому национальному комитету, являющемуся символом французского Сопротивления державам оси".

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии