Военные пацаны (сборник)

Идеи ваххабизма расцвели с новой силой двести лет тому назад, в результате чего все это время льется кровь сотен тысяч мусульман. Ибн Абдульваххаб прожил целых 92 года, и в 1206 году, когда он умер, некоторые историки того времени написали: «В этот год помер отвратительный…»

«А где же диалоги, где же захватывающее действие: горячая стрельба, головокружительная погоня, лужи венозной крови?! – оглядываясь назад, спросит пытливый и проницательный читатель. – Как же, в конце концов, Умалат ушел от бандитов?»

Отвечаю: диалогов нет, потому что все это является выстраданным монологом Умалата. А ушел он от араба просто: километров десять прошел пешком до горячего асфальта федеральной трассы, отряхнулся, сел в проезжающий маршрутный автобус, и примерно через час прибыл в Дагестан. Несмотря на всеобщий бардак, частные маршрутные автобусы ходят везде; при желании на попутке можно и в Грузию уехать.

Разве что для порядка можно привести его разговор с матерью:

– Здравствуй, мама! Я уезжаю, срочно!..

– Куда, сынок?!

– На Север. Детали – письмом… Где мой большой чемодан?

– Там же холодно, Умалат!

– В холоде лучше сохранюсь, мама!.. Где мой итальянский галстук?

Умалат, скрываясь от – не поймешь, то ли родственников, то ли «доброжелателей» – ваххабитов, уже несколько лет живет и работает на необъятных просторах Севера. Что интересно: туда же, бывает, самостоятельно депортируются и скрывающиеся от правосудия и своих кровников экстремисты. Рано или поздно правоохранительные органы бандитов вычисляют. Случаев кровной мести или за «отступничество» пока не наблюдалось. Но это – пока.

В связи с этим мне вспоминаются крепко-накрепко забытые народом исторические факты.

Во время гражданской бойни двадцатых годов прошлого столетия некоторые заинтересованные лица, которых обычно маловато, втолковывали темному, безграмотному, но богато вооруженному северному народу следующее: «Вот придут красные супостаты, знайте, это – бесы! У них даже рога на голове растут!» Это не черный юмор, так оно на самом деле происходило. Вот где были кишки и венозная кровь обеих сторон!

С великим, искренним удивлением выяснилось: рогов‑то, оказывается, у супостата не имеется! При более глубоком, внимательном и вдумчивом изучении анатомического строения организма, процесс которого я не желаю описывать, обнаружилось, что даже внутренности – один к одному, как и у всех нормальных людей. Впрочем, как и у тех же «заинтересованных лиц» с их семьями. Бедолаги, эти лица даже матерную лексику употребить не успевали, не то что помолиться. Вот, оказывается, к чему могут привести спекуляции на религиозных и национальных чувствах. Да рази ж энтих проймешь? Говорим же мы своим детям: «Нельзя огнем баловаться – это не игрушка, огонь не выбирает, кого сжечь!» И ведь дети слушаются своих умудренных опытом родителей, не играют с огнем.

Но память у человека короткая – то, что было давно, можно сказать, и не было. А то, что сейчас происходит, – так это не у нас. Кому ж охота взбалтывать мутную водичку памяти? И без того забот хватает.

В тихом омуте

Кто знает, что будет завтра, тот преуспевает.

Чеченская пословица

Автор намеренно рисует все действо последней части этой повести в виде краткого изложения, причем несколько в искаженном виде. Возникает вопрос: почему? Ответ: здесь задействованы весьма серьезные ведомства, как бы чего лишнего не нарисовать.

Агентура сообщила о местонахождении одного из бандитов, причастного к подрыву автомашины «ГАЗ-66» с двадцатью тремя чеченскими омоновцами. Бандит находился в селе Эн Шатойского района – прибежище многочисленных шаек и бандформирований. На задержание чеченского экстремиста выехали бойцы чеченского СОБРа. Их основной задачей является уничтожение, арест, этапирование главарей банд и боевиков.

О скрытном, не заметном никому выдвижении к месту задержания средь бела дня даже не стоит и думать: большинство местных жителей, среди которых находится значительное количество дальних и ближних родственников, поддерживает бандитов. Они, конечно же, успеют предупредить боевиков о приближении спецов. Так что собровцы по пути следования были вынуждены заночевать в поселке Борзой. Причем не у своих земляков, к которым никакого доверия не испытывают, а в расположении Брянского сводного отряда милиции. К брянским ментам доверие имеется, но у них в свою очередь к собровцам доверия нет.