Военные преступления украинских силовиков: пытки и бесчеловечное обращение с жителями Донбасса

Оценивая практику применения ими пыток, Лилия Родионова, представитель Комитета по делам беженцев и военнопленных (г. Донецк), которая непосредственно занимается обменом пленных, рассказывает о тех, кого передает украинская сторона: «Практически все люди возвращаются с переломанными ребрами, руками, ногами, вырванными зубами. Без побоев нет ни одного. Только к моменту обмена их начинают лечить. Один парень получил восемь пулевых ранений. Его даже в больнице избивали, засовывали пальцы в раны. Зубы выдергивают плоскогубцами. Бьют в места ранений. Много людей с проломленными черепами. Пытают шилом, колют. В последнее время хватают не ополченцев, а простых людей. Людей пытают порохом, электрошоком, клеймят. Кого-то бросали в яму с трупами, давили ковшом экскаватора, засовывали паяльник в рот. Людей содержали в железных контейнерах без доступа воздуха. Пытки изощренные, страшные — люди становятся калеками.

Людям не оказывают медпомощь, даже больным сахарным диабетом. Наших пленных можно отличить по цвету кожи. Она у них становится сероватой. Каждый раз составляются списки с фамилиями людей, которые находятся в тяжелом состоянии, но нам их не отдают». Симон Вердиян — волонтер, оказывающий помощь Комитету и освобожденный в сентябре 2014 года, говорит: «Я знаю случаи, когда людям сыпали порох на гениталии, клеймили горячим железом, расстреливали на глазах у других, отправляли на минное поле, вдавливали тракторными ковшами в землю, оставляли ночевать в ямах с трупами. Кормят их в основном только водой и хлебом».

ЧАСТЬ I. Методы и обстоятельства применения пыток украинскими силовиками

Жестоким и систематическим избиениям подвергается подавляющее большинство захваченных украинской стороной.

Например, пострадавший Андрей рассказывает, как его избивали и подвешивали на крюк в СБУ: «Нас задержали сотрудники СБУ, переодетые в форму ГАИ. Отвели в блок-пост, угрожали, приставляли оружие, говорили: „Мы тебя сейчас застрелим, нам за это ничего не будет“. Угрожали пытками током, били ногами в голову, это там же, на посту. Наручники постоянно были затянуты настолько, что руки синели. Отвезли в СБУ, там уже продолжилось то же самое, только с использованием уже пластиковых бутылок, наполненных водой, наручники сзади — и на крюк. Позабирали абсолютно все — все личные вещи, телефоны, деньги, карточки — все, что было. Ничего не вернули, даже когда мы выходили на обмен».

Ополченец Сергей тоже рассказывает, как его подвешивали на цепи в наручниках: «Нас захватили около Луганска, отвезли на площадку вертолетную, потом перебросили вертолетом на другую площадку. Оттуда поместили нас в яму, моему товарищу Александру больше доставалось, ввиду того, что при приемке ему сломали нос, били прикладом по голове, разбили голову, сломали челюсть. Потом нас снова перегрузили в вертолет — и в Краматорск.

В Краматорске, естественно, снова в ямы, скованные в наручниках, подвешивали цепями к верху и избивали. Потом перевезли в город Изюм, отвели в подвал, мешок на голове, пристегнули наручниками к батарее, растянули на растяжку. Руки онемели, так как это продолжалось в течение трех дней. Отвезли в СБУ, там уже все это сняли, перевязали и обработали руки. Потом нас обменяли».

Пострадавший Юрий говорит: «После „неваляшки“ меня отвели в помещение бетонное 1,5 на 2,5 метра), пристегнули наручниками к анкерной скобе на стене, посадили, сняли повязку. Через некоторое время туда пришел человек в камуфляже, не представляясь, начал спрашивать, кто я, откуда я, как я сюда попал, почему попал. Он показал шеврон на левом рукаве, зеленый, со знаком укропа, говорит: „Я горжусь, что я укроп“. У меня забрали деньги, золотые украшения — обручальное кольцо, венчальное кольцо, цепочку, крестик. Со мной разговаривал вроде бы вежливо, без угроз, сказал, что я вру, развернулся, ушел. Через некоторое время за мной пришли двое военнослужащих Украины уже в камуфляже, на рукавах у них были желтые повязки, и начали меня избивать. Избивали ногами и кленовой палкой, свежевырезанной из дерева. Удары в основном наносили выше колен до лица, по рукам, избивали до тех пор, пока я не упал. Потом они успокоились, ушли, через некоторое время пришел опять офицер и сказал, что, если я не буду разговаривать, это будет повторяться регулярно и постоянно.

Ночью практически каждые два часа военные в балаклавах регулярно, постоянно и профессионально нас избивали. Все спрашивали, не агент ли я ФСБ».