Военные преступники Черчилль и Рузвельт. Анти-Нюрнберг

Советский агитпроп очень долго толковал подобную уступчивость желанием буржуазного Запада натравить Гитлера на СССР, сиречь направить его агрессию на Восток. Оставим в стороне тот сугубо географический факт, что тогдашняя Чехословакия с Советским Союзом не граничила, – и остановимся на радикально противоречащем утверждениям советской пропаганды факте. А именно – если бы Франция так страстно жаждала направить «гитлеровскую агрессию» на Восток, то ей достаточно было бы ВЫПОЛНИТЬ УСЛОВИЯ ДОГОВОРОВ между Францией, СССР и Чехословакией (подписанных между СССР и Францией 2 мая 1935 года и между ЧСР и СССР – 16 мая того же года). И все! В этих договорах черным по белому было сказано, что если Чехословакия подвергнется угрозе вражеского вторжения, то ей на помощь выступает Франция, после чего на сцену конфликта обязан вступить Советский Союз. И дело в шляпе! Франция, объявив войну Германии, занимает форты, доты и блиндажи линии Мажино, а чехи и русские на пару вступают в кровопролитную битву с немцами – в результате которой и нацисты, и коммунисты всемерно ослабляют друг друга, и западным демократиям остается лишь подвести черту под этим взаимоистреблением, водрузив знамена СВОЕЙ победы там, где эта война завершится.

Знающие люди скажут, что, если бы даже Франция и выступила бы на стороне чехов, Советский Союз никак не мог оказать помощь Чехословакии ввиду того же отсутствия общей границы и того, что поляки готовы были из штанов выпрыгнуть, но не дать большевистским ордам ворваться в Европу. На что автор резонно ответит, что антагонизм Польши, конечно, фактор серьезный – но нерешающий. Ибо в Чехословакию из СССР до октября 1938 года вполне можно было бы попасть через Румынию – тогда еще союзную Франции (вместе с Чехословакией и Югославией она входила в «Малую Антанту»). Правда, французские военные эксперты, рассматривая эту возможность в марте 1938 года, пришли к выводу, что более-менее серьезные контингенты войск перебросить через румынские Карпаты невозможно – из-за того, что существующая сеть железных дорог и аэродромов в Румынии и Чехословакии никак не годилась для подобной переброски. Но это мнение французских экспертов, которые не учитывали способность РККА наступать и вовсе без всяких дорог. То есть если бы Румыния согласилась на проход Красной Армии в пределы чехословацкого государства, то Ворошилов с Шапошниковым нашли бы способ преодолеть горы, леса и хляби румынской территории.

Но французы ДАЖЕ НЕ ЗАПРОСИЛИ Румынию о вероятности советского военного транзита! И посему всякие страшные сказки о том, что Чехословакия была выдана на заклание Гитлеру ради того, чтобы он направил свою природную агрессивность на Восток, – можно более не рассказывать. Ибо сказки и есть сказки.

«Мюнхенский сговор» произошел потому, что, во-первых, Англия и Франция сочли требования Гитлера СПРАВЕДЛИВЫМИ – как бы раздражающе для современных «антифашистов» это ни звучало. Масарик и Бенеш обещали своим Хозяевам создать федеративное государство (или даже конфедеративное, наподобие Швейцарии), в котором права всех входящих в него наций были бы равны; на деле ни словаки, ни тем более русины или немцы никакого влияния на политику Праги не имели. Миссия лорда Ренсимена, прибывшая в начале августа 1938 года и полтора месяца изучавшая проблему чешско-немецких противоречий, пришла в своем меморандуме к выводу, что требования судетских немцев «естественны». А французы вообще считали абсолютной дикостью развязать войну в Европе – как писала газета «Тан», «разве есть необходимость в том, чтобы пожертвовать тремя миллионами французов, всей молодежью наших университетов, школ, заводов и страны в целом ради сохранения трех миллионов чешских немцев под господством Чехословакии?».

Мюнхенское соглашение

И, во-вторых – правительства западных держав понимали, что война «за единую и неделимую Чехословакию» ни в коем случае не будет иметь поддержки у общественного мнения их стран (и уж тем более – за океаном). Следовательно, никакой возможности превратить эту войну в «Крестовый поход на Берлин – во имя демократии и прав человека» не будет – а тогда зачем затевать кровопролитье? Чехи, вопреки всем утверждениям послевоенной пропаганды отнюдь не показали Западу по-настоящему яростного желания отстаивать свои алтари и очаги – более того, ни Париж, ни Лондон не были уверены в стойкости и храбрости чешских вождей, которые во время любой мало-мальски серьезной заварухи старались уклониться от решительных действий. Тем более 90 % немцев Судет поддерживали требования Генлейна (вопреки, опять же, послевоенному вранью победителей о том, что Отечественный фронт судетских немцев был маргинальной малочисленной группкой проплаченных Берлином провокаторов); в подобной обстановке требования сохранения «территориальной целостности Чехословакии» звучали не более как насмешка над здравым смыслом…

Немецкие войска вступают в Судетскую область

* * *