"Военные приключения-2". Компиляция. Книги 1-18 (СИ)

– Плохо ты меня знаешь! – Илларионов выдернул трубку изо рта, мундштуком ткнул себя в грудь: – За один вечер всех переловлю! Ни одна гадина не уйдет!.. Словом, чего размазывать: сказано – и конец!

От сознания совершенной ошибки Алексей готов был откусить себе язык. Ведь не хотел же говорить, так нет – брякнул! Этот Илларионов одним махом все погубит!

Начальник опергруппы уже надевал кавалерийскую фуражку с оттянутой назад тульей и коротким круглым козырьком.

– Подожди, Илларионов, послушай, как я хочу…

– Незачем! Все ясно! Собирайся, покажешь дом этих… Соловьевых, что ли?

– Соловых? А их-то за что?

Об этом, по-видимому, Илларионов не думал. Он проговорил не так уверенно:

– Как – за что! – Но тут же, не давая себя сбить с толку, закричал: – Не понимаешь? Контру на свободе оставлять?!

– Ладно, начальник, – сказал Алексей. – Поступай, как хочешь… Но только я с тобой не пойду, а сейчас сяду и напишу рапорт Брокману, и Маруся доставит его в Херсон еще до утра. Опишу, какое положение, и свой план, который ты даже слушать не желаешь, ребята подтвердят! А там шуруй на полную свою ответственность!

Угроза привлечь в качестве судьи председателя ЧК подействовала на Илларионова. К тому же молчавший в течение всего разговора Володя миролюбиво пробасил:

– Чего ты горячку порешь! Дай человеку сказать.

Илларионов сорвал фуражку, в сердцах шмякнул ею об стол, опустился на лавку. С минуту смотрел в угол, подрыгивая худым коленом, а потом заговорил неожиданно спокойным голосом:

– Поработаешь тут! Тоже мне оперативники, за смертью с вами ходить! Послушаем, что ты надумал!

– Никаких арестов и никаких слежек пока не устраивать, – сказал Алексей.

Илларионов сильнее дрыгнул коленом, но сдержался.

– Я войду в организацию, – продолжал Алексей, – заслужу доверие. Много времени это не займет: они и сами, наверно, торопятся. Будут меня испытывать, как – не знаю, но тут уж вместе что-нибудь придумаем. Если получится, возьмем всю шайку разом и еще установим, какие у них связи, нет – арестовать Федосову всегда успеем. В любом случае я и без допросов узнаю, кто на них работает.

– Мазня! – загорячился Илларионов. – С такими вариантами еще неделю проваландаемся! А если шлепнут тебя?

– Ты обо мне заботишься?

– Что, если тебя уберут до того, как мы что-нибудь получим?

– Тогда делай по-своему. А сейчас надо воспользоваться случаем – другого такого не будет. Я считаю так: пусть Храмзов следит за мной. Не за Федосовой, а за мной, понимаешь? Он сумеет незаметно.

– Для охраны, что ли? – презрительно подымая бровь, спросил Илларионов.

– Чтобы быть в курсе и помочь, если понадобится, – сказал Алексей.

Илларионов бросил руки на колени, хотел возразить, но его перебил Храмзов.

– Михалев толково предлагает, – сказал он негромко. – Лучше все равно не придумаешь.

Поняв, что соотношение сил не в его пользу, Илларионов круто изменил тактику.

– Чудаки вы, люди! – сказал он. – Как будто я хуже хочу… Пожалуйста: план Михалева по разведывательной терми-но-логии гм… называется «двойная игра». У меня своя точка зрения на методы разведки, но я не настаиваю, пожалуйста. Все это можно было бы провернуть быстрей, но… – он приподнял плечи и сделал рукой жест, который означал: «было б с кем».

– Значит, никакой слежки устанавливать не будешь? – еще раз спросил Алексей.

– Пожалуйста, не буду.

– Ой, как хорошо! – воскликнула Маруся. Она с волнением следила за их спором. – Вот и договорились.

– Но рапорт я все-таки пошлю, – предупредил Алексей. – И напишу, что ты согласился с моим планом.

– Пиши, сделай милость…

– Сможешь доставить сегодня же? – спросил Алексей у Маруси.

– Я дядю Селемчука пошлю, до утра успеет! – ответила девушка, глядя на Алексея так, будто впервые видела.

– Да, Илларионов, сегодня убили вестового с пакетом?

– Убили.

– А что в пакете?

– Ничего особенного: уведомление в штаб фронта, что получена оперативная карта… Учти, Михалев, я должен знать о всех твоих действиях!

– Само собой разумеется! – сказал Алексей. Потом они, уже вполне мирно, договорились обо всех подробностях. Илларионов стал прежним – говорил солидно и энергично сосал трубку. Затем он ушел, а Володя с Алексеем остались: один – ночевать на Марусином сеновале, другой – писать рапорт.

ВСТРЕЧА НА ОСТРОВЕ

На почте был народ. Алексей уселся на скамью у двери и подождал. Дина встретила его беспокойным взглядом и чуть заметно кивнула.

Расхлябанная дверь поминутно хлопала, впуская и выпуская посетителей. Выбрав момент, когда на почте остались только вихрастый подросток в гимназической рубахе и женщина, под диктовку которой он что-то писал, Дина покашляла, привлекая внимание Алексея, и карандашом указала через свое плечо на вход в соседнюю комнату.

Он прошел туда через откидную Дверцу почтовой стойки.

В комнате с зарешеченными окнами, шкафами с множеством квадратных отделений для писем и чугунным штампом на столе был один человек – седой, с вытянутым лицом, составленным из небритых вертикальных складок. Он угрюмо покосился на Алексея поверх очков в металлической оправе.