Военные приключения. Выпуск 2

Она что-то пробормотала еще, но понять ее уже было невозможно. Тамаров выбежал в коридор — там его уже ждали врач и медсестра. Врач вошел в палату, а медсестра, узнав, что больной плохо, своего не упустила, набросилась на Тамарова с упреками: «Не выполнил наставлений!.. Думает только о себе!.. Еще муж называется!..» и т. д. и т. п. Тамаров не стал оправдываться, сразу поднял руки.

— Все правильно, — сказал он, — все так. Только помогите ей, милая сестричка! А когда придет в себя, скажите, что я жить без нее не могу! Так и передайте! И еще скажите, что я буду ее навещать!

— А вы сами-то что же о своей любви ей так и не сказали?

— Нет, сестричка, не сказал. Не успел. Я ей только вопросы задавал… разные…

— Вот все вы такие, мужики. А я ведь предупреждала…

Тамаров уже несся по коридору, а медсестра с осуждением и с возвышающей ее над «мужиками» уверенностью в своей женской правоте смотрела ему вслед.

24

Она, эта молоденькая медсестра, не знала, что Тамаров покидал Галку с болью в сердце, только внешне этой пронизывающей боли не выказывал. Тревожные мысли о бесконечно родном и близком ему человеке не оставляли его ни на минуту и в пути, и там, где его с нетерпением и надеждой ждали. И хотя он в кабинете у Капралова, когда проходило совещание и принималось решение, в основу которого была положена доставленная им информация, старался подавить эти мысли, все присутствующие заметили его состояние, только промолчали из вежливости, а еще больше из жалости к нему, понимая, что простым сочувствием его сейчас не утешить, незаживающей в его душе раны не исцелить.

Совещание было важное, Тамаров прежде никогда на таком не присутствовал, да и не мог бы — он это понимал — присутствовать, если бы не сложились так обстоятельства. В кабинете у Капралова помимо основных его сотрудников находились начальник Горского погранотряда, начальник УВД и начальник местной милиции. Чуть позже прибыл секретарь райкома партии. Извинился за опоздание и сразу же обратил внимание на Тамарова, который был для него новым человеком (остальных он, видимо, уже хорошо знал). Капралов представил ему Тамарова, чем вызвал явное неудовольствие со стороны начальника погранотряда. Секретарь райкома заметил это и поспешил в шутливой форме примирить обоих начальников, сгладить неожиданно возникшую неприятную ситуацию:

— Наш человек, общий, а вы его, как яблоко раздора, делите!..

Потом поинтересовался у Тамарова состоянием жены и, выслушав, спросил:

— Достаточно ли квалифицированная оказывается ей помощь в больнице? Имеются ли у лечащих врачей все необходимые лекарства?

— Врачи делают все возможное для ее выздоровления, — смущенно ответил Тамаров.

— Этого мало! Речь, насколько мне известно, идет пока не о выздоровлении вашей жены, а о ее спасении. Стало быть, надо сделать и невозможное!.. Словом, обещаю вам сегодня же связаться с руководством больницы и реально помочь всем необходимым. К сожалению, в некоторых медикаментах мы испытываем еще голод…

Тамаров до глубины души был тронут столь искренней заботой, разволновался, не нашел нужных слов, чтобы поблагодарить, и только когда совещание было продолжено, успокоился, пришел в себя, но нет-нет да поглядывал на секретаря райкома и всякий раз при этом испытывал теплое чувство признательности к этому человеку. А секретарь райкома не замечал его взглядов, внимательно слушал выступавших, иногда что-то помечал в своем блокноте, бросал реплики. Тамаров с удовлетворением отметил, что партийный руководитель, в сущности главное и самое важное по значению лицо в городе и районе, никак и ничем этого не подчеркивал, не выпячивал своих заслуг и ответственности, а ведь и заслуги у него были — в годы войны он командовал партизанским отрядом, и ответственность на его плечах лежала большая — город и район были приграничными. Скромность и деловитость, никакой позы — вот что, пожалуй, отличало его от собравшихся здесь, тоже в общем-то заслуженных, нерядовых людей, и Тамаров подумал, что в этом, наверное, и есть сила партийного вожака, которому доверяют и за которым идут. И еще он вспомнил сказанное однажды капитаном Орловым: «Когда случается в нашей службе прорыв, перед начальством своим виноват я, а перед горским партийным секретарем — в долгу, потому что мать родная так о своем сыне не заботится, как он о нас, пограничниках…» Теперь Тамаров воочию убедился в правильности этих слов. Не оставив без внимания проблемы и сложности, возникающие в связи с проведением будущей операции у местных органов милиции и подразделений внутренних войск, секретарь райкома особо подчеркнул роль пограничников в ликвидации банды Огульского.