Военные приключения. Выпуск 3

— Не иголка, — успокоил полковник, — Только не спешите, вернее, спешите медленно — свидетель он важный, и будет очень досадно, если мы его прохлопаем.

Таксиста нашли на восьмой день. Им оказался некий Снегов — молодой парень с веселым, самоуверенным взглядом и хорошо подвешенным языком. Для таксиста он держался слишком независимо, но, приглядевшись к нему — к его фирменным джинсам, щеголеватой курточке с ярко блестевшими желтыми пуговицами, к его манере сыпать в разговоре одними восклицательными знаками, — Родин вдруг понял, что перед ним всего-навсего обыкновенный нахал, вернее, крепкий нахал, и, поймав себя на этой мысли, насторожился — вспомнил, что именно так охарактеризовал грабителя Климов. Но это было любимое Костино словечко, этот ярлык он вешал на каждого, кто ему не нравился, так что…

— А теперь перейдем к делу, — сказал Родин и, чтобы настроить парня на серьезный лад, деловито спросил: — Здесь продолжим разговор или… у меня в кабинете?

Снегов запнулся на полуслове и, каким-то единым, но бестолковым взглядом окинув территорию таксопарка, перед которым они сидели, беспокойно заерзал.

— Значит, здесь, — сказал Родин. — Где он к тебе подошел?

— На проспекте Мира.

— Точнее.

— Почти напротив выхода из метро.

— Сказал, куда ехать?

— Ну а как же.

— Ты сразу согласился? Далековато ведь…

Снегов замялся, подтянул узел завязанного вокруг шеи платка, но затем, видимо решив, что лучше говорить все-таки правду, глубоко вздохнул.

— Поторговался для проформы.

— Сколько он тебе пообещал?

— Оплатить дорогу в оба конца и десятку сверху.

— Ты его хорошо разглядел?

— Не очень. Он сел на заднее сиденье. И в очках был…

— Странного ничего в нем не заметил?

— Всю дорогу молчал. — Снегов выразительно сплюнул. — Терпеть таких не могу.

— По дороге нигде не останавливались?

— У метро «Новослободская».

— Зачем?

— Не знаю. Сказал: «Стой!» — и баста. Через пятнадцать минут: «Поехали». И поехали.

— Из машины он не выходил?

— Нет. Как сел, так и прилип. И на часы поглядывал… И на выход из метро… Видимо, кого-то поджидал. — Высказав свое предположение, Снегов с любопытством взглянул на Родина.

— А дальше?

— А дальше без остановок до самого универмага, тут вышел, там вышел, велел подождать. Минут через десять вернулся — и снова вперед. Проехали метров двести — стоп. Вылез, расплатился и… мотай, говорит, отсюда, друг.

— И ты смотался?

— Смотался, — подтвердил Снегов. — А что делать?

— А место, где его высадил, ты запомнил?

— Запомнил. Слева — колонка, справа, за домом — угольная купа.

— Большая?

— Куча-то?

— Да.

Родин сидел неподвижно, смежив веки, подперев ладонью голову. Можно было подумать, что он спит. Однако, просидев минут десять не шелохнувшись, он внезапно вздрогнул и удивленно поднял брови. Послышался легкий вздох. Снегов пробормотал себе под нос: «Я думаю… если вас так интересует эта куча, к ней можно было бы и подъехать».

Родин рывком, как старый дог, встал, застегнул пиджак.

— Так мы и сделаем, Сергей Владимирович.

— У меня машина не заправлена… Да и начальника не грех предупредить…

— Начальник предупрежден. А такси… Десятку сверху я тебе не дам: я на зарплату живу.

Снегов смутился, закусил губы. «Есть в тебе еще совесть». Сделав вид, что рассматривает свои ботинки, Родин довольно улыбнулся, бросил коротко: «Подожди меня здесь», и быстрым шагом направился к будке телефона-автомата.

Трубку снял Климов. Родин помолчал, вслушиваясь в рокочущий басок друга, а затем без всяких предисловий выпалил:

— Костя, мне нужна машина.

— Есть машина! — Костя представил себе удивленное лицо приятеля и весело рассмеялся. — У шефа день рождения. Я преподнес ему цветы…

— А от меня?

— А от тебя… сказал, что ты этого типа прихватил.

— Впечатление?

— Неплохое, но одна фраза меня насторожила.

— Какая именно?

— «Цейтнот — это еще не поражение».

— Абстрактная мысль.

— Но адресована тебе. И машина. Так и сказал: «Машина в распоряжении Родина». Усек?

— Усек, — автоматически повторил Родин, безуспешно пытаясь вникнуть в тайный смысл слов начальства.

— Куда машину подать? — спросил Климов.

— К тринадцатому таксопарку. К проходной.

— Будет сделано. — Климов помолчал, прикурил. Родин слышал, как он торопливо чиркнул спичкой, и, как бы между прочим, сообщил: — Это еще не все.

— Выкладывай, — раздраженно проговорил Родин. Он уже чувствовал, что где-то ошибся, что-то упустил, что не зря Скоков обронил эту успокаивающую фразу и позаботился о машине, он даже уловил в этом некую связь, но в чем она выражается, пока, как ни силился, понять не мог. Это и злило, и огорчало его одновременно.

— На имя Кошелевой получена телеграмма, — строгим, деловым голосом произнес Климов. — «Поздравляю днем рождения, крепко целую, нетерпением жду Булдури. Игорь». Отправитель — Игорь Валентинович Сопин.

— Это что за тип?

— Понятия не имею.

— Вот и выясни. По возможности все. — Родин сухо простился, повесил трубку и, выскочив из душной, раскаленной солнцем кабины, облегченно вздохнул. Около скамейки, пристукивая от нетерпения ногой, его ожидал Сережа Снегов, успевший по только прийти в себя, но и обрести свой прежний независимый вид.