Военные приключения. Выпуск 6

Верзила на уговоры не поддается. Он ударяет правой. Эффектным этот удар кажется только из последних рядов партера, ибо я успеваю увернуться, и размером с хороший кулак кирпич со свистом приносится в миллиметре от моего лица, навевая приятную прохладу. Слышу, как кричит Ольга. «Экскаватор» разворачивается для второй попытки. Напоследок еще раз гляжу в тупое ухмыляющееся лицо незнакомого мне человека и в следующую секунду многократно выверенным ударом отправляю его в нокаут. До счета «шесть» верзила еще стоит, как бы в ожидании аплодисментов, потом тяжело рушится на пол. Занавес!

Зал, до того молчавший, взрывается. Слышатся негодующие крики. Официанты ожили и решительно бросаются к месту действия. Ольга опережает их и преграждает путь, надеясь меня защитить. А в двери, неумолимый и грозный, уже вырастает милицейский наряд.

13

Пока меня, Ольгу и находящегося в блаженном состоянии тихого лада со всем миром верзилу опрашивают в районном отделении милиции, в переговорном пункте местного узла связи происходит заслуживающие внимания события. Из кабины номер «четыре» некий молодой человек ведет со своим абонентом следующий диалог.

А б о н е н т: — Слушаю.

М о л о д о й  ч е л о в е к: — Это я.

А б о н е н т: — Да?

М о л о д о й  ч е л о в е к: — Мы не можем войти с ним в контакт. Он возит с собой какую-то девчонку.

Продолжительная пауза.

М о л о д о й  ч е л о в е к: — Вы слышите?

А б о н е н т: — Да.

М о л о д о й  ч е л о в е к: — Что делать?

А б о н е н т: — Изолируйте ее. Я жду до завтра.

М о л о д о й  ч е л о в е к: — Да, но…

В трубке сигнал отбоя. Короткие гудки.

Молодой человек покидает переговорный пункт, садится за руль серой «Волги» и уезжает. Минуту спустя к телефонистке обращается еще один молодой и решительно настроенный человек. Выдернув из нагрудного кармана рубашки краешек удостоверения, он называет свое звание и место работы.

— Слушаю вас, — испуганно произносит телефонистка.

Обладатель удостоверения задает ей один-единственный вопрос.

— Куда и по какому номеру только что звонили из четвертой кабины?

14

Наш лагерь мы опять, разбиваем на берегу: никаких возражений со стороны Ольги на этот счет не поступает. Пейзаж не отличается разнообразием: те же заросли, тот же пляж. Я вожусь с палаткой. Девушка стоит у воды и смотрит в темноту, Любопытно, что она там увидела?

— Вот теперь это похожи на отдых, — говорю я. — Ресторан, драка, милиция… И все думал, чего не хватает в моей жизни? Теперь ясно: в ней не хватало приключений!

— Перестань! — обрывает меня Ольга.

Поднимаюсь и подхожу к ной. Обнимаю за плечи.

— Что с тобой? — спрашиваю я.

— Ничего. — Девушка отстраняется.

— Может, тебе не нравится здесь? Давай поедем а Крым, — предлагаю я. — Завтра к вечеру будем в Ялте.

— Ах, оставь!..

Ольга нервничает и на сей раз не пытается этого скрыть. Последующие попытки убедить ее, что все худшее позади, ни к чему не приводят. А может, я не очень доказателен, ибо сам в это не верю?

— Тебе надо отдохнуть, — мягко заключаю я. — Сегодняшний день был трудным.

То, что я думаю в этой связи о дне завтрашнем, остается при мне.

Часом позже Ольга, как доброе привидение, возникает у «Нивы», в кабине которой несет свою нелегкую ночную вахту некто О. М. Никитин.

— Оля? — неуверенно предполагаю я, отнюдь не потому, что не верю своим глазам.

Девушка открывает дверку и в течение шестнадцати ударов моего гулко бухающего сердца молчит, глядя куда-то в сторону.

— Я боюсь, — наконец произносит она.

— Кого? — спрашиваю я, хотя правильнее было бы спросить «за кого?».

Вместо ответа слышу рыдания Ольги. В следующее мгновение на меня обрушиваются ее волосы, ее руки, ее губы, и под этим несокрушимым натиском я непростительно поспешно забываю о том, что намеревался бдить до утра и непременно изловить двух мрачных шутников, разъезжающих в автомобиле панихидного цвета, окажись они где-нибудь поблизости…

Утро свежо и чисто; все выметено до последней соринки и вымыто до головокружительной синевы. Солнце трезвонит во все колокола. Ветер гонит по поверхности залива залихватские волны. Избыток сил распирает мою хорошо развитую грудь. Хочется делать что-нибудь значительное: ломать скалы, нырнуть на дно и гарпунить кровожадных акул, впрячься в плуг и лопатить склоны окрестных гор. Однако здравый смысл пресекает все эти намерения в зародыше. Кровожадные акулы в Черном море не водятся, склоны давно уже возделаны под виноградники, а за попытку ломать заповедные скалы можно, чего доброго, угодить за решетку. Материализую свой приступ энтузиазма в нечто, менее значительное, но более полезное: решаю заглянуть в двигатель, чего, кстати не делал последние несколько дней. Хорошая сигарета и незатейливые пассажи какого-то кандидата в пианисты-виртуозы, звучащие из приемника, приятно разнообразят мою деятельность.

Из палатки появляется Ольга. Она — в полном сборе. В руках у нее сумка.

— Я ухожу, — объявляет девушка.

Сухо, конкретно и оглушительно неожиданно. Насколько я понимаю, это более чем странное решение окончательно и бесповоротно, уговоры бессмысленны.