Военные приключения. Выпуск 7

На очередном военном совете архимандрит заявил, что грех было бы не воспользоваться смятением врага. Оба воеводы с ним согласились, в результате чего вылазки защитников крепости участились. Ворог совсем хвост поджал, не сумел даже задержать партизанский обоз, который вели вооруженные мужики. Защитники получили продовольствие и боеприпасы. Помимо мороженых туш, пороха да ядер обоз привез добрую весть: захватчиков изгнали из недалекого Переславля, побили нечестивцев великое множество и оттеснили оставшихся до самой Александровской слободы. Измученные защитники монастыря чувствовали: спасение не за горами.

Каждый день теперь приносил новости, и все они были добрыми. Враг уже мыслил не о том, чтобы крепость взять, а чтобы подобру–поздорову ноги унести.

И настал день радости.

12 января — через шестнадцать месяцев после начала осады — Сапега и Лисовский снялись с места и двинули свое войско, изрядно потрепанное и оголодавшее, в сторону Дмитрова. Это было скорее не отступление, а беспорядочное бегство. На пути следования враг не находил ни фуража, ни припасов, ни крыши хоть захудалой, чтобы отогреться и отдохнуть.

Убедившись, что враг ушел, осажденные распахнули настежь крепостные ворота. Народ праздновал свое освобождение.

Владислав Романов ИСТОРИЯ ПОДВИГОВ ДОВМОНТА, КНЯЗЯ ПСКОВСКОГО

1. Некоторые сообщения об орденах Ливонском, Тевтонском и Литве

1075 году папа Григорий VII обнародовал необычный документ, состоявший из 27 пунктов и называвшийся «Диктат папы», в котором утверждался примат папы над светской властью. Первым, кто принял этот документ, был король Германии Генрих IV. Событие это прошло для России почти незамеченным, как, впрочем, и последующие, когда преемник Григория VII папа Урбан II объявил летом 1095 года поход на «врага христовой веры», положивший начало многочисленным крестовым походам. Германия первой на себе почувствовала новый «диктат», когда уже в последующем 1096 году в прирейнских городах от рук крестоносцев погибло почти 36,5 тысячи евреев.

Церковь брала под крыло своих божьих воинов. Они освобождались от всяких платежей в пользу светской власти, и им разрешалось убивать, грабить с легкой душой, ибо не только никакого греха в этом не было, а наоборот, убийства эти очищали душу христианина.

Россия в это же время изнывала от княжеских распрей, и о крестоносцах пока еще слыхом не слыхивала.

Первый гром грянул в 1204 году, когда крестоносцами был завоеван и ограблен Царьград, столица Византии, откуда пришло на Русь христианство. Страшные явления отмечали в ту пору летописцы: «…и метеоры сверкали в воздухе и снег имел цвет крови». Лишь разрушение Царьграда, как на Руси именовала Константинополь, столицу Византии, заставило по–иному взглянуть россиян па новую грозную силу.

Альберт, епископ ливонский, основавший в 1200 году Ригу, через год учредил свой орден — орден Христовых воинов, или меченосцев, которых благословил новый папа Иннокентий III. Крест и меч стали символом сего ордена. Епископ Альберт оказался политиком зело премудрым. Он особо мечом не размахивал и с завоеванием русских северных земель не спешил, хоть и жадно к ним приглядывался. В первой же стычке с князем полоцким Владимиром он легко переиграл последнего тактически, правда, не без помощи датчан, но эти детали уже чисто военной премудрости.

Чуть позже поляк Конрад Мазовецкий зазвал в Восточную Европу рыцарей Тевтонского ордена, с трудом всевавших в жаркой Палестине. Историк С.Соловьев так обрисовывает их облик и Устав: «Новые рыцари носили черную тунику и белый плащ с черным крестом на левом плече; кроме обыкновенных монашеских обетов, они обязывались ходить за больными и биться с врагами веры; только немец и член старого дворянского рода имел право на вступление в орден. Устав его был строгий: рыцари жили вместе, спали на твердых ложах, ели скудную пищу за общею трапезой, не могли без позволения начальников выходить из дому, писать и получать письма; не смели ничего держать под замком, чтоб не иметь и мысли об отдельной собственности, не смели разговаривать с женщиной. Каждого вновь вступающего брата встречали суровыми словами: «Жестоко ошибаешься, ежели думаешь жить у нас спокойно и весело; наш устав — когда хочешь есть, то должен поститься, когда хочешь поститься, тогда должен есть, когда хочешь идти спать, должен бодрствовать, когда хочешь бодрствовать, должен идти спать. Для ордена ты должен отречься от отца, от матери, от брата и сестры и в награду за это орден даст тебе хлеб, воду да рубище».

Такое житие воспитывало злых и отчаянных воинов, способных решать очень сложные стратегические задачи.