Военные разведчики XX века

Но Ямагути, действуя с согласия официальных властей, подписал этот договор недрогнувшей рукой. Во-первых, потому, что выплата денег будет производиться только в случае победы Японии в войне с Россией. Во-вторых, только после 1915 года.

Война, известно, закончилась поражением России, и многие в стране задавали себе вопрос: как же это могло произойти? Зелинский, Федоров и Барский таких вопросов себе не задавали. Они с нетерпением ждали, когда же наступит долгожданный 1915 год. Наконец, время, установленное договором, пришло, и из России в Японию поехали за расчетом Федоров и

Барский. В Нагасаки они получили три чека по 46.000.000 иен. Дельцы были людьми неглупыми и, возвращаясь в Россию, приняли необходимые меры предосторожности. Заметив за собой слежку, Барский передал свой чек Федорову, и они разделились — каждый пошел в порт своим путем. Однако, плохо ориентируясь в незнакомом городе, уже вблизи порта Барский против своей воли оказался в темном переулке. Тут же раздались два выстрела, и Барский упал замертво. Его обыскали, но чека не нашли.

Федорову повезло — он благополучно достиг порта и вернулся в Россию. А дальше случилось так, что, закружившись в вихре гражданской войны, он оказался в Одессе, где умер от сыпного тифа. Подлинник договора и два чека остались в этом приморском городе у его родственницы. Зелинский же с копией договора и своим (третьим) чеком умудрился покинуть Россию, прибыть в Швейцарию и там сдать документы в банк. Их приняли, но попросили Зелинского представить подлинник договора. Его сиятельство метался по тихим женевским улицам в поисках юриста, способного помочь ему заполучить из Одессы оригинал, подписанный маршалом Ямагути.

Представьте себе, произошло невероятное — несмотря на хаос, который царил в ту пору в России, затея Зелинского увенчалась успехом: ему доставили из Одессы не только оригинал договора, но и остальные два чека. Радости его не было предела! Он тотчас направился в Английский банк получать миллионы.

Однако там развели руками: «Ничем не можем быть полезны — японцы отказываются платить по чекам». Зелинский подал в суд. В ходе судебного разбирательства ни японское посольство в Лондоне, ни Японский банк в Токио сам факт заключения договора и выдачи чеков не оспаривали, но они отрицали юридическую силу договора. Японцы ссылались на то, что подпись их представителя сделана не под текстом, а сбоку…

В конце концов суд отклонил иск одного мошенника против другого. Граф Зелинский остался, как говорится, при пиковом интересе. Да и не могло быть иначе — предательство в конечном счете никогда «не окупается».

КАК РОССИЙСКИЙ полковник СТАЛ АГЕНТОМ «ТОНИ»

17 декабря 1993 года Военная коллегия Верховного суда Российской Федерации приговорила бывшего сотрудника ГРУ Генерального штаба полковника В. Баранова к шести годам лишения свободы за измену Родине в форме шпионажа в пользу американской разведки.

Когда во времена КГБ разоблачали шпиона, в прессе появлялось лаконичное, в несколько строк, сообщение. Никто не комментировал факта разоблачения, не писал статей. И чекисты хранили молчание. Все объяснялось соображениями конспирации, возможностью ведения оперативной игры, другими чисто профессиональными причинами.

Если учитывать, что в мире продолжается противоборство спецслужб, в таком подходе есть резон. Сторона, потерпевшая неудачу, естественно, стремится узнать причину провала, оценить нанесенный ущерб, принять контрмеры для уменьшения негативных последствий. Поэтому-то другой стороне невыгодно раскрывать все карты, в том числе и через средства массовой информации, расписывая подробности проведенных мероприятий.

О случае с Вячеславом Барановым многие газеты рассказали, основываясь на обрывочных сведениях с закрытого судебного заседания и личных, порой далеких от предмета разговора, знаниях.

Сообщения прессы о разоблачении шпиона вызвали у российских граждан диаметрально противоположную реакцию. Одни посчитали, что Баранов получил за измену Родине не по заслугам малый срок. Другие, наоборот, оценили наказание суровым, подчеркивая, что полковник боролся с коммунизмом, стремился спасти семью и т. д. Непонятной оставалась роль Центрального разведывательного управления США в вербовке агента из России. А описание самого акта вербовки напоминало торг на злобу дня — продешевил Баранов или нет.

Доказательства, полученные в ходе оперативно-розыскной и следственной работы, признаны судом основательными и неоспоримыми. И сам подсудимый вел себя на всех этапах уголовно-процессуальных действий корректно и оказал существенную помощь в расследовании. Суд, изучив все обстоятельства дела, счел возможным учесть смягчающие обстоятельства и применить санкцию ниже низшего предела. С учетом времени, проведенного в Лефортово за период предварительного расследования, Баранову предстоит находиться в исправительно-трудовом учреждении четыре с половиной года.