Читаем Военные специалисты на службе Республики Советов 1917-1920 гг. полностью

Таким образом, несмотря на то что в сословном отношении офицерский корпус русской армии накануне мировой войны «сохранял в основном дворянский характер»[65], родовое дворянство (исключая офицерство, относившееся к наиболее привилегированным полкам гвардии и особенно гвардейской кавалерии) было, как правило, беспоместным, а среди служилого дворянства высокий процент составляли разночинцы, хотя, как справедливо подчеркивает П.А. Зайончковский, это отнюдь не означало господства в офицерском корпусе «разночинной идеологии»[66]. Поэтому положение о том, что офицерский корпус русской армии был «буржуазно-помещичьим» или что он состоял, «как правило», «в подавляющем большинстве» из выходцев или представителей «эксплуататорских классов»[67], не может быть, как нам представляется, признано правомерным ни для времени накануне мировой войны, ни тем более для осени 1917 г.

Коренные изменения в офицерском корпусе русской армии, особенно его обер-офицерском составе, который превышал 80% численности этого корпуса, произошли за время мировой войны.

12 июля 1914 г., на месяц раньше срока, был произведен в офицеры 2831 человек[68], а с объявлением мобилизации 18 июля призваны офицеры из запаса и отставки, в результате чего общая численность офицерского состава достигла 80 тыс.[69] С начала войны — хотя и с сокращенным сроком обучения, но с чином «подпоручик» (т. е. с правами кадровых офицеров) — были выпущены: 24 августа — 350 человек в артиллерию, 1 октября — 2500 человек в пехоту, 1 декабря (последний выпуск подпоручиков) — 455 человек в артиллерию и 99 — в инженерные войска[70].

Большие потери офицерского состава, особенно в пехоте[71], расширение масштабов войны и необходимость в связи с этим формирования новых соединений и частей[72] потребовали значительного увеличения численности офицерского корпуса. Для этого была начата в широких масштабах подготовка офицеров военного времени — прапорщиков[73] путем перевода военных и специальных училищ на ускоренный (3—4-месячный для пехоты и 6-месячный для кавалерии, артиллерии и инженерных войск) курс обучения (причем в 1915 г. в Киеве были учреждены два военных училища — Николаевское артиллерийское и Алексеевское инженерное) и открытия школ прапорщиков с такими же сроками обучения (всего была открыта 41 школа)[74]. Подготовка офицеров военного времени проводилась также в школах прапорщиков ополчения; в школах, созданных при фронтах и отдельных армиях; при запасных пехотных и артиллерийских бригадах; при некоторых кадетских корпусах[75], и т. д. Кроме того, в чин прапорщика производились и без прохождения ускоренного курса в училищах и школах прапорщиков вольноопределяющиеся «охотники» и так называемые «жеребьевые 1-го разряда по образованию», поступившие на действительную военную службу по жребию к 1 января 1914 г. (по Уставу о воинской повинности 1912 г.), а также тысячи унтер-офицеров и солдат за боевые отличия, юнкера «ударных батальонов» после первых же боев, в которых они участвовали, независимо от времени их пребывания в военном училище или школе прапорщиков[76] и т. д. Первый выпуск прапорщиков пехоты — офицеров военного времени — из военных училищ численностью 4 тыс. человек состоялся 1 декабря 1914 г., всего же до 10 мая 1917 г. было подготовлено свыше 170 тыс. прапорщиков (табл. 2).

Для того чтобы выяснить, сколько же всего было выпущено офицеров военного времени по октябрь 1917 г. включительно, воспользуемся вспомогательными данными. Так, в течение десяти месяцев 1917 г. из школ подготовки прапорщиков пехоты было выпущено около 39 тыс. человек, из Петроградской школы подготовки прапорщиков инженерных войск — 830, из Екатеринодарской школы подготовки прапорщиков казачьих войск — 400 человек. Из военных училищ после окончания ускоренного курса за тот же период было выпущено офицерами 24 532 человека, из специальных военных училищ (артиллерийских и инженерных) — 3675 человек[77]; с 11 мая по октябрь 1917 г. было три выпуска из казачьих училищ (два из Новочеркасского и один из Оренбургского) — всего 600 прапорщиков казачьих войск.

Приведенные цифры в основном характеризуют численность прапорщиков, выпущенных из военных (специальных) училищ и школ прапорщиков за 10 месяцев (с января по октябрь 1917 г.). Следовательно, мы можем принять, что за 6 месяцев (с мая по октябрь) была выпущена в среднем половина этого числа.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Разведка и Кремль. Записки нежелательного свидетеля
Разведка и Кремль. Записки нежелательного свидетеля

Почти четверть века назад, сначала на Западе, а затем и в России была опубликована книга гроссмейстера сталинской политической разведки Павла Судоплатова «Разведка и Кремль. Записки нежелательного свидетеля». Это произведение сразу же стало бестселлером. Что и не удивительно, ведь автор – единственный из руководителей самостоятельных центров военной и внешнеполитической разведки Советского Союза сталинской эпохи, кто оставил подробные воспоминая. В новом юбилейном коллекционном издании книги «Разведка и Кремль» – подробный и откровенный рассказ Павла Судоплатова «о противоборстве спецслужб и зигзагов во внутренней и внешней политике Кремля в период 1930–1950 годов» разворачивается на фоне фотодокументов того времени. Портреты сотрудников и агентов советских спецслужб (многие из которых публикуются впервые); фотографии мест, где произошли описанные в книге события; уникальные снимки, где запечатлены результаты деятельности советской разведки – все это позволяет по-новому взглянуть на происходящие тогда события.

Павел Анатольевич Судоплатов

Детективы / Военное дело / Спецслужбы
Прохоровское побоище. Правда о «Величайшем танковом сражении»
Прохоровское побоище. Правда о «Величайшем танковом сражении»

Почти полвека ПРОХОРОВКА оставалась одним из главных мифов Великой Отечественной войны — советская пропаганда культивировала легенду о «величайшем танковом сражении», в котором Красная Армия одержала безусловную победу над гитлеровцами. Реальность оказалась гораздо более горькой, чем парадная «генеральская правда». Автор этой книги стал первым, кто, основываясь не на идеологических мифах, а на архивных документах обеих сторон, рассказал о Прохоровском побоище без умолчаний и прикрас — о том, что 12 июля 1943 года на южном фасе Курской дуги имело место не «встречное танковое сражение», как утверждали советские историки и маршальские мемуары, а самоубийственная лобовая атака на подготовленную оборону противника; о плохой организации контрудара 5-й гвардейской танковой армии и чудовищных потерях, понесенных нашими танкистами (в пять раз больше немецких!); о том, какая цена на самом деле заплачена за триумф Красной Армии на Курской дуге и за Великую Победу…

Валерий Николаевич Замулин

Военное дело