Военный дневник. 100 дней

Из города бегут. Некоторые просто, не пытаясь ничего сказать, иные же оправдываются. Один мужчина вполне призывного возраста заявил, что требует пропуска за границу как отец-одиночка. Вот ей-богу разрешил бы, но с условием носить юбку и бюстгальтер поверх пиджака. А потом будут писать, как все они страдали.

***

Снова стреляют, причем от души. Около родительской квартиры разбило водопровод, наверняка отключат воду в целом районе

Те, кто на фронте, не жалуются. Те, что в Харькове, констатируют происходящее, пусть порой и весьма печальное, но тоже держатся бодро. Кто жалуется? Те, что убежали. О, как им плохо! Как им тяжело! Как страдает Клавочка, у нее несварение желудка! Бедные, бедные! Потерпите уж, страдальцы наши!

***

Все одно к одному. РФ больше не будет участвовать в Совете Европы. О таком там давно мечтали, теперь можно отбросить все европейские условности — вернуть смертную казнь, отменить всякие «права человека» — вплоть до введения телесных наказаний. Россия, как абсолютный дух у Гегеля, становится сама собой, отменив всякое развитие. А там и атеизм запретят, и церковь воссоединят с государством. К чему это я? К тому, что идет уничтожения последних реформ Петра Великого и возвращение к вожделенной Московии.

***

По всему городу отключили горячую воду, чтобы как-то поддержать отопление.

Бытие определяет не только сознание, но и подсознание. Регулярно снятся обстрелы, очень реалистично. Обычный сюжет — иду по улице и начинается. Впрочем, был и настоящий кошмар, приснилось, что мне надо писать книгу про Гарри Поттера. Честно наметил персонажей, начал продумывать сюжет, а самому плохо, хуже некуда. К счастью, проснулся.

***

Не продолжал бы тему, так она сама продолжается. Некто знаменитый рванул из Харькова, опережая собственный визг, и уже за Збручем решил дать онлайн-конференцию. Кстати, возраста призывного, без малых детей и даже не отец-одиночка.

Знаменитость: Я в безопасности!

Поклонники: А-а-а-а!

Знаменитость: Я страдал!

Поклонники: О-о-о-о!

Знаменитость: Теперь я продолжаю страдать, но уже по родному Харькову!

Поклонники: Вы в безопасности! Ура! Это самый счастливый миг в нашей жизни! Банзай! Вансу! (виртуально танцуют танцы народов мира).

Знаменитость: О, как я велик! О, как прекрасен мой лик!

По-моему, это уже жанр.

11 марта (день 16)

Все, как и ожидалось. В РФ заявили (Медведев), что настало время вернуть смертную казнь. Они без этого просто не могут.

Вокруг наконец-то тихо. Ночью же взрывы гремели буквально один за другим.

Наш дом пытается держаться. Внутри подъезда врезали мощный засов, чтобы закрываться во время комендантского часа. Пытаются чинить трубы. В чате предлагают запас костей для бульона для кошечек-собачек.

Скоро придется надевать свитер. Прохладно.

***

Всюду бомбят. Очень сильный удар по Мариуполю, по самому центру, впервые сильно бомбили Днепр. У нас удары по всему городу, в том числе и по Конному рынку, что не так далеко.

«Дочь Вавилона, опустошительница! блажен, кто воздаст тебе за то, что ты сделала нам!

Блажен, кто возьмёт и разобьёт младенцев твоих о камень!»

***

В РФ заявили, что у нас разрабатывают биологическое оружие, в том числе «заряжают» перелетных птиц. А хорошо бы!

Увы…

Русня тупая, даже выдумать ничего не смогли сами, взяли готовый сценарий, примененный против Хуссейна.

Западную Украину бомбят все чаще. Знакомая (профессор!) уехала в горное село и там спряталась. А вот те, кто словно баре разместились во Львове и других крупных городам — тем не завидую.

Беги, кролик, беги!

***

Круговорот лука в Харькове.

Позвонила соседка (незнакомая лично, только по чату). Ей бог послал мешок лука, она отсыпала лука мне, а я — волонтеру, который привез мне лекарства.

Волонтеры — настоящие герои, работают много и достаточно эффективно.

Снова грохот, но на этот раз бьют наши — по русне.

***

Как закалялась сталь…

В университете я узнал, что Шевченко издается с пропусками, дабы не обижать русню. Узнал и что именно из его стихов ныне запрещено. Однажды повезло, в букинистическом нашел большой желтый том — «Кобзарь», изданный при Шелесте. Там среди прочего был «Великий льох» и «Стоїть в селі Суботові». Купил и лично вписал на поля «За що ми любимо Богдана».

А еще было смешно читать перевод «Гайдамаков» на русский язык. Кого резали Гонта и Зализняк? Правильно, купцов.

Пушкина тоже запрещали, но — похабщину. Есть разница.

***

Впереди очень тяжелая ночь. Продолжает холодать, а половина города без отопления. Господи, Ты все видишь!

По-прежнему очень тяжелые новости. И ничего не сделаешь, ничего.

Утешает одно — русню продолжают убивать.

12 марта (день 17)

Ночью звонил давний-давний знакомый из Литвы, задавал наивные вопросы. Мол, трудно найти достоверную информацию. Он — оптимист. Легко быть оптимистом в Литве!

Опять сказки народов мира о тысячах (16 тыщ!) иностранных добровольцев. Интересно, хоть десяток реально воюет? Зачем такое нужно, ясно и понятно, но легче на фронте не станет.