Военный и промышленный шпионаж. Двенадцать лет службы в разведке

О методах, при помощи которых наших пленных заставляли вступать в легионы, хорошо написал Милан Ходза из отдела цензуры при центральном справочном бюро Красного креста, представивший 5 июля 1918 года доклад, сделанный им на основе своих наблюдений. Так, один из пленных писал: «С нами, славянами, здесь поступают мерзко, заставляя сражаться против нашей родины». И подобные высказывания встречались в письмах довольно часто. В таких посланиях нередко просматривалось не только разочарование в действиях ура-патриотов, но и политическое отрезвление в отношении Антанты. «Какое безобразие, что они не могут победить без помощи военнопленных», — замечал один из них. При этом на чересчур жестокие методы принуждения к вступлению в легион особенно жаловались словаки. Словенцам же внушалось, что их братья на родине систематически подвергаются политическим репрессиям.

Особенно резкий протест в отношении действий ирредентистски настроенного майора и его помощника, заправлявших в лагере для военнопленных в Кирсанове, выразил один из наших пленных офицеров. За верность «преступному режиму» его и еще 25 других офицеров морили голодом, задерживали денежное содержание и подвергали другим репрессиям.

Принуждение к предательству шантажом, явное нежелание неприятельских офицеров иметь какие-либо дела с изменниками, слабое намерение французов покончить с габсбургской монархией и становившееся все более заметным нежелание Италии создавать несущую в себе угрозу большую Югославию заставили Масарика весной 1918 года перебраться из России в Северную Америку. А поскольку президент США Вудро Вильсон совсем не ориентировался во взаимоотношениях европейских стран, то здесь Масарик нашел благодатную почву для осуществления своих разрушительных планов.

В начале мая под приветственные крики восторженных 250 000 чехов он торжественно въехал в Чикаго. Вскоре Масарик снискал уважение американского правительства, признавшего равноправие между чешской и североамериканской армиями. Тогда же он получил от основанного лордом Нортклиффом газетного концерна внушительные средства для чешской пропаганды. В общем, при стремлении американцев добиться желанного прекращения войны бесплодные до той поры усилия этого частного апостола мира получили полное содействие.

В начале 1918 года в Цюрихе состоялась конференция Международного католического союза, а спустя три дня после ее окончания через цензурный отдел в Фельдкирхе прошла открытка с сообщением о том, что один из участников конференции вступил в переговоры с представителями американского правительства. На то, кем был этот участник, указывало письмо надворного советника Ламмаша к своей дочери от 31 января 1918 года, в котором он сообщал о своем отъезде в Берн для переговоров с представителями Вильсона. Это послание его дочь аккуратно передала в Цюрих.

Такая откровенность в дипломатических делах и конспиративность в переписке этого миротворца плохо вязались друг с другом. И хотя она велась в невинном «коммерческом» стиле и содержала целый ряд псевдонимов, раскрыть скрывавшихся под ними людей нам не составило труда. Так, кайзер Карл фигурировал как «заведующий книгоиздательством», под выпускавшим «афоризмы» Отто подразумевался граф Чернин, Мейнл[342] «выдвигал прекрасные предложения по перестройке старого школьного здания» и т. д. Даже швейцарцам такая манера письма показалась подозрительной, и в отношении этих миротворцев было начато расследование.

Все сведения, собиравшиеся борцами за мир, немедленно передавались в американское посольство в Берне. По донесениям наших агентов, деятельность сторонников мира создавала у руководителей стран Антанты мнение о том, что монархия вследствие своего бедственного положения остро нуждалась в прекращении войны и развал центральных держав или, по меньшей мере, отрыв Австро-Венгрии от Германии — это вопрос ближайшего времени. А такое, естественно, не способствовало появлению у противника стремления к заключению мира.

Между тем развитие событий внутри самой Австро-Венгрии и без того внушало серьезные опасения. Трудности в решении вопросов продовольственного обеспечения, бессилие властей в борьбе со спекулянтами и рвачами, наживавшимися на войне, усиливали вызванное голодом и нуждой недовольство широких масс населения. И это недовольство сделалось лучшим союзником всех элементов, стремившихся к государственному перевороту.