Военный переворот

Версия лояльного местным властям местного населения отметалась сразу, потому что аборигенов здесь, как мы помним, вообще не было. Немногие деревеньки, существовавшие ранее в районе дельты, были предусмотрительно сожжены молодчиками Джулиуса. Поэтому у Онигминде оставалась только одна зацепка — вездесущий Мишель Мазур. Хотя Джулиус и не всегда понимал мотивы тех или иных действий этого «белого беса», но он неизменно опасался любого близкого контакта с легионером. Как он мог связаться с Сытиным? Онигминде был уверен, что именно Мазур помог Сытиной бежать и что он просто водит Сытина вокруг пальца. Но в сложившейся ситуации Онигминде ничего самостоятельно, как он привык, не решал.

Поэтому утомленный и раздраженный Онигминде решил отправиться на место крушения катера, взяв с собой группу сопровождения из сорока пяти человек. На катерах они быстро спустились вниз по течению реки и вышли прямо к дельте. Здесь была одна проточная канавка, обводившая циркулирующую воду точно по краю опасных топей. Она заканчивалась на песчаной отмели справа от дельты. Именно в этом месте Онигминде со своими компаньонами и выходил на боевые задания, и именно в двадцати километрах отсюда мощный взрыв разнес катер с повстанцами.

Предприняв все необходимые меры предосторожности, Джулиус высадился со своими парнями на берег и начал методично разгребать обломки. Трупы бывших товарищей, их личные вещи, фактически важные для «расследования» части катера — двигатель, кормовая обшивка и прочий мусор, разметавшийся по водам дельты после взрыва, — удалось выловить в первые часы поиска. Разложив все это на песке, «спасатели» принялись обыскивать погибших. Когда поиски были по большей части завершены, а ничего интересного так и не найдено, Онигминде хотел было скомандовать «На базу!», но на горизонте слева от поисковой группы внезапно возникла черная точка. По мере ее приближения к участникам спасательно-мародерской операции становилось ясно, что это — гидроплан. Несколько горячих африканцев, естественно, тут же схватились за оружие. Однако его применения не потребовалось. Еще немного, и потребовался бы нашатырь. Для Онигминде.

С борта самолета, как будто так и надо, спускалась фантастическая компания. Первым показался Краевский, следом за ним — несколько его охранников. Последним вышел… Мишель Мазур. От вида последнего у Джулиуса округлились его маленькие глазки, а рот скривился в непонятной гримасе. Он издал непонятный возглас, напоминавший сдавленное хрюканье. Как бы там ни было, ошарашенный такой пестрой делегацией, Онигминде пропустил начало ораторского ринга, отчего сразу же получил мощнейший кросс в ухо.

— Рад вас видеть, господин Онигминде. Я вижу, вы не ожидали нас встретить здесь и сейчас, не так ли? — широко улыбаясь, поприветствовал вождя повстанцев Краевский.

Тот издал горлом неопределенный звук. Посчитав это за дружественный ответ, Краевский продолжил:

— Мы от господина Сытина. Он хочет знать, что здесь произошло, и надеется, что вы поможете прояснить этот вопрос.

Онигминде вообще не мог понять, как люди Сытина узнали об операции. Одно из двух: либо переговорная частота повстанцев прослушивается, либо в окружении Джулиуса «крот». Но как бы там ни было, в данный момент от него требовалось полное внимание. Поэтому Онигминде, не удосужившись ответить на вопрос Краевского, очень нетактично начал свою партию.

— Ты, собака, какого хрена ты тут делаешь?! — без обиняков гаркнул он в лицо Мазуру.

Легионер хотел было уже открыть рот для ответа. Судя по выражению его лица, ответ должен был быть выдержанным примерно в такой же манере, в какой начал беседу его собеседник, но Краевский опередил его:

— Господин Мазур с этого момента является для вас, господин Онигминде, полномочным представителем уважаемого господина Сытина. Он будет помогать нам в поисках его дочери. И сейчас он хотел бы…

— Мне наплевать, чего бы он хотел! — не выдержал Онигминде.

Жара и раздражение сделали свое дело.

— Наплевать мне! Скажите, какого дьявола вы оба тут делаете? Что вы тут, мать вашу, забыли?

— Я надеюсь, вы слышали, что от господина Сытина сбежала дочь? — вновь попытался объясниться Краевский.

— Конечно, слышал. А то как же! — с издевкой процедил лидер повстанцев и покосился на легионера.

— Прекрасно! — во весь рот улыбнулся Краевский, обнажая идеально ровные зубы. — Так вот, господин Сытин полагает, что среди обломков этого катера могут находиться некоторые вещи, представляющие интерес для нашего дела.

— Да что вы такое говорите? — все в той же язвительной манере продолжал Онигминде. — И что мы должны тут, по-вашему, были найти? Бантики и рюшечки, так, что ли? Так я вас разочарую: ничего подобного мои люди не находили.

В «содержательную» дискуссию вступил Мазур:

— Прошу предоставить мне возможность осмотреть тела погибших.

Онигминде был настолько удивлен подобной наглостью, что даже не нашелся, что ответить. Джулиус был уверен, что его молодчики выгребли в свои кармашки все вещи, имеющие хоть какую-то материальную ценность.